— Никаких. Хотя… — я задумался. — С ним была девушка, русская. У нас есть ее паспортные данные. Было бы неплохо проследить, не светилась ли она где-нибудь в последние несколько дней. И вообще хорошо бы узнать, кто она на самом деле.

— Диктуй номер паспорта, записываю. И данные своего немца тоже давай. Результатов не обещаю, но если где всплывут — в переносном смысле, разумеется, — тут же дам знать.

— Спасибо!

— Да не за что. Тебе спасибо.

Повесив трубку, я поймал внимательные взгляды Веры и Дениса. Дело хоть немного сдвинулось с мертвой точки. Слабо, но обнадеживает.

— Уже двое суток прошло… — тихо пробормотал Ден, словно говорил это самому себе.

Но и эти сутки подошли к концу, прошла ночь, а Павел все не перезванивал. Конечно, мы тоже не сидели без дела: обзвонили еще с десяток знакомых, те обещали помочь в меру сил. Но основная надежда, все-таки, была на Пашу. У него были какие-то подвязки в органах, по крайней мере, именно с его помощью Вера сохранила права, когда не очень честные гаишники не сумели выудить у нее взятку и решили отомстить.

В перерывах между звонками я погружался в интернет и попытался отыскать Машу или хоть что-нибудь узнать про нее. Но фотографии в социальных сетях не могли дать нам подсказки. Рассматривая ее фото, Ден злился.

Спать легли глубоко за полночь. Уже наступила пятница.

А утром все по-новой: звонки, компьютер, звонки, кофе, звонки, перекус…

Прошло еще семь бесплодных часов.

И тут нам перезвонили.

Мы втроем бросились к телефону, как оголодавшие тигры бросаются на колбасу. Первой оказалась Вера.

— Слушаю? — ожидательно-вопросительным тоном поприветствовала она звонившего и тут же, изменившись в лице, протянула трубку мне. — Возьми… Возьми…

Руки у нее дрожали.

Не поняв еще, в чем дело, я принял аппарат.

— Алло?

— Это Маша, — ответил знакомый голос. — Филипп, нам нужно поговорить.

От неожиданности я сам чуть не выронил трубку. Ну, Вера! Могла бы хоть предупредить!

— Говори.

— Не здесь. Приезжай, метро Владыкино… Запиши адрес. Приезжай один. Прямо сейчас.

— Хорошо, приеду, — я спешно накарябал карандашом на листке бумаги нужные координаты. — Это недалеко. Буду через пятнадцать минут.

— Я с тобой, — безаппеляционно заявил Ден, едва я изложил суть дела.

— И я, — присоединилась Вера.

— И ни фига, — резюмировал я. — Я поеду один.

— Потому что она так сказала?

— Именно.

— Именно поэтому я не стала бы ей верить, — Моя жена уже достала из шкафа «выходную» одежду.

— Ты в любом случае останешься дома. Даже если бы она попросила приехать всем вместе, я не стал бы…

— Почему это? — возмутилась она. — Потому что я женщина? Не дождешься! А не хочешь со мной — оставайся. Я тоже машину вожу.

Но тут вмешался Ден.

— Пока мы спорим и теряем время, что угодно может случиться. Едь один, Фил, раз она просила. Только быстро.

Мудрый парень! Определенно, он все больше и больше мне нравится.

Четверть часа спустя я уже входил в большое четырехэтажное кирпичное знание, которое одним своим видом ясно показывало: тут давно уже никто не обитает. Темные провалы вместо дверей, разбитые окна, исписанные матом стены — типичный русский недоснос. Тем не менее, на боковой стене я обнаружил табличку, буквы и цифры на которой точь-в-точь совпадали с теми, что продиктовала Маша. Значит, адрес верный.

— Ау! — мой неуверенный голос этом пронесся по этажам. И хотя никто не ответил, я покрепче вцепился в рукоятку верного травмата, с которым теперь не расставался.

Судя по внутренней обстановке, когда-то это было административное здание, возможно, управа или что-то вроде того. Дешевый линолеум на полу, весь в потертостях и царапинах, на стенах — старые карты района и прилегающих территорий, плакаты с социальной рекламой и прочая «полезная» информация. Все двери нараспашку, в бывших кабинетах — следы давнего переезда и недавних ночлежек бомжей. Запах соответствующий.

Едва ощутимо задрожала земля — где-то под ногами, совсем близко к поверхности, проходила линия метро.

Никого не обнаружив на первом этаже, я поднялся на второй. Передо мной открылся длинный коридор, противоположным своим концом упиравшийся в аварийный выход. На месте выхода сейчас зияла веселенькая дыра с неровными краями. Тут тоже никого. Может, это чья-то недобрая шутка? То есть, понятно, чья. Но зачем? Выманить меня из дома? Ну, вот он я, дальше что?

На третьем и четвертом этажах все та же пустота, разве что пахнет не так тошнотно. Предположение о шутке или ловушке обретало все более четкие очертания. Я уже собрался было дать задний ход, когда на лестнице, ведущей на крышу, заметил несколько свежих следов, четко отпечатавшихся в толстом слое пыли. Следы были женские, совсем маленького размера.