Элизабет (тревожно). Ну, скажи что-нибудь.

Владимир (испуганно оглядывается). Как? Разве я молчу? Я ведь не молчу, не молчу.

Элизабет (ерзает в кресле). Что? Говори громко и ясно. Что это за ужасный шум? Я тебя не понимаю. (Встает, закрывает дверь веранды. Поворачивается к Владимиру.)

Владимир (цепляется за стул; кричит). Потому что я люблю Нелли до исступления.

Элизабет (печально глядя на него). Мальчик мой, ты опять корчишь рожи.

Владимир (неистово декламирует). «Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится»{7}.

Элизабет. Ты корчишь мне рожи. Ужас какой. Прекрати.

Владимир записывает фразу, которую только что процитировал. Со страницами в руке спускается к Элизабет, подает их ей. Садится в плетеное кресло, укрывает ноги пледом. Элизабет читает первую страницу. Начинает тихо плакать. Садится Владимиру на колени. Он опять забирает страницы себе. По галерее бесшумно — босиком — идет Нелли. Неожиданно появляется в комнате.

Нелли. О, я вам помешала. Я приду попозже.

Элизабет выпрямляется. Нелли она не видит, потому что сидит к ней спиной. Когда Нелли договаривает свою реплику, она поворачивается и смотрит Владимиру в лицо.

Владимир (к Элизабет). Останься здесь. Она тебя не слышит.

Элизабет отворачивается, закрывает уши ладонями.

Нелли (говорит беззвучно, отчетливо шевеля губами). Она знает, чего хочет этим добиться.

Владимир (громко). Что ты говоришь?

Элизабет (тихо, про себя). Твою Нелли я видела босиком. Она выглядит так неприлично.

Нелли (тихо). Она знает, чего хочет этим добиться.

Владимир (прислушивается у правого уха Элизабет). Нет-нет. У нее шумит в ушах. Кратковременное нарушение слуха. Можешь говорить все, что хочешь.

Нелли. Я буду говорить без обиняков. Вы прямо как два голубка.

Владимир (протягивает ей страницы). Можешь прочесть, что я ей ответил.

Нелли берет страницы, читает. По галерее быстро входит Вера.

Вера. Заказное письмо для вас, сударыня. (Подает Элизабет письмо.) Дать курьеру на чай?

Элизабет достает монету из ридикюля, висящего у нее на правом запястье и вручает Вере. Та смеется и поспешно уходит.

Нелли. Дунь ей как следует в ухо. Вы же сидите так близко.

Владимир напуган откликом Элизабет на Верин вопрос о чаевых. Он не хочет, чтобы Элизабет услышала замечание Нелли, и кричит Вере вдогонку, прежде чем Нелли успевает договорить.

Владимир. Вера! Вы вчера накачивали кактусы воздушным насосом?

Вера (из галереи; громко смеясь). Конечно, господин Владимир. А ирис я побрызгала коричневым лаком. Я ведь знаю ваш изысканный, противоестественный вкус.

Нелли смеется. Элизабет неожиданно поворачивается к Нелли.

Элизабет. Якоб прислал мне письмо.

Как только Элизабет бросает взгляд на Нелли, та сразу же выпускает из рук страницы. Элизабет читает письмо. Владимир заглядывает ей через плечо, читает с ней вместе.

Он приедет завтра к обеду. Счастливый будет день. К письму он приложил этот миленький флакончик с нюхательной солью. (Протягивает флакончик Нелли.)

Нелли (берет в руки серебряный флакончик). В самом деле, прелестный флакончик с духами.

Элизабет. Нет, Нелли. Это не духи. В нем яд. На тот случай — так пишет наш отец, — «если тебя мучают смертельные сомнения, от которых можно спастись только самоубийством и которые зачастую внезапно одолевают даже бесстрашного преступника».

Нелли цепенеет, роняет флакончик. Поднимает его и подает Элизабет. Вместо Элизабет флакончик берет Владимир. Отвинчивает крышку, нюхает. Оживляется.