Каковы движения повозки, ее неподвижность и отцепление для спящего пассажира, таковы же и действие, созерцание и сон для мудреца, спящего в повозке своего тела.

В 1932 году, после того как я провел двенадцать лет в личном служении Шри Бхагавану, я начал испытывать побуждение полностью посвятить себя садхане. Я хотел все свое время проводить в уединении. Тем не менее, мне нелегко было примириться с мыслью, что придется оставить личное служение Шри Бхагавану. Несколько дней я ломал голову над этим вопросом, пока не услышал ответ, пришедший странным образом. Однажды, зайдя в холл, я услышал, как Шри Бхагаван объясняет остальным присутствующим, что настоящее служение ему не означает заботу о его физических потребностях, а предполагает следование сути его учения. А именно, концентрации на осознании Атмана. Разумеется, это автоматически рассеяло мои сомнения.

Я и раньше слышал, как Шри Бхагаван говорил об этом. Однажды я слышал, как он говорил: «Бесполезно говорить себе: „Я выполняю личное служение Шри Бхагавану; я вытряхиваю его постель; я столько лет ему служу“. Кроме служения Гуру физически, также важно следовать пути, показанному им. Лучшее служение Гуру – это выполнение вичараны, дхьяны и других практик, с чистотой тела, речи и ума».

Когда Шри Бхагаван говорил так, он часто ссылался на стих 87 из «Кайвальям», часть 1, в котором ученик спрашивает Гуру, как он может отплатить ему за полученную милость. Гуру отвечает, что лучшее вознаграждение, которое ученик может поднести Гуру, – оставаться сосредоточенным на Атмане, не поддаваясь трем видам препятствий, заслоняющим его. Услышав это от Шри Бхагавана, я решил найти нового служителя, чтобы посвятить себя постоянной медитации.

Полный таких намерений, я навестил Паланималая Свами, преданного Шри Бхагавана, основавшего ашрам в деревне в Керале. Там он познакомил меня с человеком по имени Мадаван. Он рассказал мне, что этот Мадаван хотел бы жить в матхе, и, зная, что я знаю о таких местах, попросил меня устроить это. Вместо этого я попросил Мадавана приехать в Тируваннамалай. Я посетил еще несколько мест в ту поездку и вернулся в Тируваннамалай. Вскоре прибыл и Мадаван.

В те дни, когда Шри Бхагаван был в добром здравии, ни у меня, ни у Рамакришны Свами, другого служителя Шри Бхагавана, не бывало много работы. Поэтому я думал, что попрошу Мадавана выполнять служение Шри Бхагавану вместо меня, дабы самому отправиться жить в Палакотту и практиковать самоисследование. Он согласился и я в течение недели обучал его, как быть личным служителем Шри Бхагавана. И однажды вечером, когда Шри Бхагаван был один, я подошел к нему и попросил его позволения оставить мою работу и жить в Палакотту. Я объяснил ему, что прежде проводил большую часть своего времени, заботясь о нем, и попросил формального разрешения оставить эту работу, а также рассказать мне, как мне следует проводить жизнь в Палакотту. Ответ Шри Бхагавана создал у меня впечатление, что моя просьбы была надлежащей и правильной.

Он сказал с улыбкой: «Достаточно того, чтобы ум был сосредоточен на вичаре, дхьяне, джапе и параяне, не ища чего-то еще».

Уходя, я чувствовал, что получил полное благословение Шри Бхагавана.

Хотя я оставил свои ашрамские обязанности, мне было трудно решить, как именно мне следует проводить целый день в поисках реализации. Я обратился с этим вопросом к Шри Бхагавану, и он развернул совет, уже данный прежде.

«Сделай самоисследование своей окончательной целью, – сказал он, – но также практикуй медитацию, джапу и параяну. Если какой-то метод окажется утомительным или трудным, переключись на один из других. Со временем садхана укрепится в самопознании и увенчается чистым сознанием, или реализацией».

На следующий день я покинул ашрам рано утром и оставался в комнате, прилегающей к храму Винаяки в Палакотту, беспрестанно созерцая тишину. Сабапатхи Пиллай, пуджари храма Винаяки, высоко почитал садху и заботился о их благоденствии. Он обычно приходил из города в 5.30 утра на даршан Шри Бхагавана. Потом он совершал омовение в Палакотту и выполнял ежедневное поклонение перед образом Винаяки, предлагая вареный рис в качестве найведьи. После этого он брал из ашрама самбар, смешивал его с рисом и съедал. Вечером он собирал цветы для большого храма, приходил на даршан Шри Бхагавана и возвращался в город.

В первый день моего пребывания в Палакотту Сабапатхи Пиллай заметил, что я был в мауне и ничего не ел, и потому дал мне порцию найведьи. Я с радостью съел ее. В каждый из последующих дней он продолжал делиться со мной пищей. Даже живя в ашраме, я ел только раз в день, только обедая, а вечером съедая лишь немного фруктов, если они были. Так что мне не сложно было обходиться одним приемом пищи в день.

Вскоре у меня установился новый распорядок. Утром и вечером я приходил в ашарам и сидел там в присутствии Шри Бхагавана. Во время своих вечерних визитов я присоединялся к параяне. Таким образом прошла неделя, и в ашрам пришел человек по имени Пудуппалаям Рангасвами Гоундер.

Шри Бхагаван спросил его: «Что за причина столь неожиданного визита? Ты пришел навестить своего друга?» Шри Бхагаван имел в виду меня.

Гоундер ответил: «Я его еще не видел, но собираюсь вскоре зайти к нему».

Затем он добавил: «Прошлой ночью во сне мне явился Шри Бхагаван и спросил: „Почему ты спишь, в то время как твой друг ходит голодный?“ И вот, я немедленно отправился сюда».

Шри Бхагаван улыбнулся и сказал: «Хорошо, пойди к нему после того, как поешь».

Когда Гоундер пришел ко мне, я созерцал тишину. Он смог выяснить, что происходит, только поговорив с Сабапатхи Пиллаем. Тогда, поняв, насколько шатко мое положение, он дал Сабапатхи Пиллаю 25 рупий и попросил его позаботиться о моих нуждах. Он оставался в ашраме еще несколько дней, а потом вернулся в Пудуппалаям. Три недели спустя в ашрам прибыл еще один преданный, по имени Каннусвами, живший в Кумбаконам и часто приезжавший на даршан Шри Бхагавана. Не найдя меня в ашраме, он обнаружил меня в Палакотту. Увидев, что я питаюсь холодным рисом, который приносят другие, он подумал, что будет лучше, если я смогу сам готовить еду. По возвращении в Кумбаконам он выслал мне печку и некоторую сумму на расходы. Нарасимха Свами, эксперт по печкам, научил меня ею пользоваться. С деньгами, продуктами и кухонными принадлежностями начался новый период моего пребывания в Палакотту.

Вскоре в Палакотту начали селиться и другие садху. Пол Брантон, Бхикку Праджнананда, Мунагала Венкатарамиа, Вишванатха Свами, Йоги Рамайа, Муруганар Свами и Мауни Шриниваса Рао, все они построили там хижины или переехали в уже существующие. Преданные, жившие за пределами Тируваннамалая, после даршана Шри Бхагавана часто приходили в безмятежный Палакотту посмотреть на живших там садху. В те дни Палакотту был похож на Сваргашрам близ ашрама Свами Шивананды в Ришикеше: место, где многие садху вели простую жизнь по соседству с большим ашрамом.