На краю выемки стоял Андрей Корнев. Поодаль тихо переговаривались Степан Григорьевич и Сурен.

Андрей стал спускаться на дно выемки. Степан и Сурен последовали за ним.

Снизу сооружение казалось еще величественнее. Даже малые трубы были в два-три человеческих роста диаметром, не говоря уж о большой, казавшейся выпуклой крепостной стене.

– Ва! – не выдержал Сурен. – Одно дело выдумать, другое – поглядеть. Во сне увидишь – страшно будет. Вот это масштаб! А как ты думаешь, Андрей?

– Думаю, что масштаб очень мал, – сказал Андрей.

– Слушай, что ты говоришь? Может быть, пирамидону дать? С дороги голова болит?

– Да, сердце болит за наше дело. Разве это масштаб?

– Андрюша, не надо рисоваться, ибо, кроме нас, тут никого нет, – сказал Степан Григорьевич, с трудом сдерживая раздражение.

Андрей не обратил на него ни малейшего внимания.

– Док в сто метров длины, – разве это док для четырехтысячекилометрового туннеля?

– Андрей, ты забываешь – это не просто судно, это подводный гигант, равного которому нет среди субмарин.

– А мне не подводная лодка нужна, а завод, подводный сборочный завод! – отрезал Андрей.

Степан только руками развел. Как неприятно складывался первый после приезда Андрея обход стройки!

– Нам понадобится чуть ли не атомный взрыв, чтобы удлинить выемку в шесть раз. Будем строить подводный док в шестьсот метров!

– Ты сошел с ума! – не сдержался Степан Григорьевич. – Виданное ли дело – строить подобное судно, к тому же подводное!

– Вы проектировали без меня, я вношу коррективы. Подводный док будет длиной в шестьсот метров. Это сократит срок постройки Арктического моста.

– Вот это да! Ай-вай-вай! – щелкнул языком явно восхищенный Сурен. – Выходит дело, мы с тобой, Степан, крохоборщики.

– Андрей, не используй своего положения, – предупреждал Степан, когда они поднимались из выемки. – Я отказываюсь поддерживать тебя. На стройке сидит представитель из Москвы. Проект утвержден. Пойми, никто не разрешит строить сразу два таких гигантских дока, ибо нет опыта работы и с одним. Ведь в Мурманске тоже начали строить док…

– В Мурманске работы прекратим. Док будет один.

– Как – один? – опешил Степан Григорьевич.

– Слушай! Ты уже не хочешь строить в Арктике?

– Будем строить сначала в Черном море, а потом перегоним подводный док через Дарданеллы, через Гибралтар, вокруг Европы.

Сурен даже свистнул от изумления:

– Настоящий русский размах!

– Я вижу, недаром шутили, что ты автор проекта лестницы на Луну, – съязвил Степан.

Андрей побледнел от гнева:

– Будет так, как я сказал, и не потому, что я так хочу, а потому, что так целесообразнее.

– Не знаю, согласится ли с этим представитель из Москвы, инженер Милевский… Ты его знаешь, вы когда-то встречались…

– Представителю здесь делать нечего. Если он вам без меня был нужен, чтобы разделять ответственность, то я обойдусь без него.

– Слушай, Андрей, ты просто не можешь реально мыслить. Мы ведь договаривались когда-то, что я буду учить тебя, ибо…

– Вот так и будет: ты будешь учить, а я буду командовать.

Степан Григорьевич еще не знал Андрея таким. Он поглядел на Сурена, ища сочувствия, но у того антрацитовые глаза горели, как у рыси, – он был восхищен Андреем.

К Степану Григорьевичу подошел старичок мастер и стал жаловаться, что плохо с доставкой листов.

– Никак не управимся, – вздохнул он, протирая очки в тонкой металлической оправе.

– Придется управиться, – сказал Андрей. – Док мал будет. Решено строить его в шесть раз длиннее. Расскажите рабочим. Вечером с ними потолкуем, как такую громаду подымать.

– В полкилометра? – только и мог выговорить мастер.

Навстречу группе инженеров важной походкой шел изрядно полысевший и пополневший инженер Лев Янович Милевскин.

– Кого я вижу! – воскликнул он, протягивая обе руки. – Восставший из мертвых! Сам Андрей Григорьевич! Ведь мы друзья еще с Урала. Ах, боже мой, какая это была чудесная поездка в игрушечном поезде… комфортабельный салон-вагон… Я с таким удовольствием его вам уступил… боже мой, страница истории!..

Андрей сухо кивнул в ответ.

– Вот видите, Андрей Григорьевич, когда проект ваш стал реальным, когда он поднят общими усилиями уже… – Милевский вздохнул, – поднят на должную техническую высоту, когда решен вопрос об этом подводном гиганте, где будет собираться туннель, я – за проект! Я теперь за Арктический мост! Диалектика, дорогой Андрей Григорьевич.