У московского спектакля, в котором звучало несколько песен Высоцкого, оказалась удачная судьба. Он был с удовольствием принят зрителями и шёл на сцене Театра Сатиры 114 раз в течение четырёх сезонов.

О том, что эта пьеса ставилась в Ленинграде, думаю, знают немногие. Я узнал об этом из опубликованных дневников Л. Путиевской, жены А. Штейна:

"19 мая (1968 год. — М.Ц.). "Сатира" начала репетиции "Последнего парада". Завтра начинает Владимиров в Ленинграде". (Владимиров был главным режиссёром Театра им. Ленсовета — М.Ц.)

В тех же дневниках есть ещё несколько важных для нас строк:

"23 апреля (1968 год. — М.Ц.). Читка в Ленинграде в "Александринке" (в те времени — драматический театр им. Пушкина — М.Ц.). Читает Высоцкий. Я приехала с ним на читку. Приём был истерический. Был "истерический" успех". [106]

Программка спектакля "Последний парад"

Я спрашивал актрису театра им. Пушкина Н. Ургант о читке Высоцким пьесы. "Я не была при этом, видимо, была на съёмках, — ответила она. — Я знаю только о самом факте читки, но был ли успех, и почему пьесу не приняли к постановке, не знаю". [107]

"Истерический" успех, о котором пишет Л. Путиевская, даже если он и был, ни к чему не привёл, и в силу каких-то причин в "Александринке" ставить спектакль не стали. Зато он был поставлен в Театре им. Ленсовета, о чём свидетельствует имеющаяся в моём архиве программка спектакля. На второй странице указано: "Песни В. Высоцкого и М. Таривердиева".

Долгое время это было всё, что я знал. Исполнитель роли Шомполова, одной из центральных в спектакле, О. Окулевич поразился моему вопросу: "Я там играл? Совершенно не помню! Песни Высоцкого там, кажется, были, но не помню, какие именно. К работе над спектаклем Высоцкого не привлекали и в театр он не приезжал, это точно". [108]

Более подробно об этом спектакле рассказал А. Равикович, исполнитель роли радиожурналиста Марича:

"Это был, в общем, проходной спектакль, он не был "ударным", как у нас говорят. Это был один из трёх спектаклей, которые в те времена театр должен был поставить в течение года. Помню, что в главной роли был Цибин, которого уже нет в живых. Вот, собственно, и всё.

М.Ц. — А какие песни Высоцкого были включены в постановку, не помните?

А.Р. — Одну помню. "Корабли постоят и ложатся на курс…" Эта песня была лейтмотивом спектакля. Я Вам так скажу… В 1968 году у Высоцкого не было такой неимоверной славы. Тогда он был в ряду других бардов, не очень обласканных властью. То, что в этом спектакле были песни Высоцкого, это был, скорее, шаг диссидентский. Начальство морщилось: "Ну зачем вы это сделали?" Наш театр тогда был в числе необласканных и только начинал своё восхождение к известности. Владимиров, постановщик спектакля, делал начальству назло. Он был тогда весёлым и оппозиционно настроенным человеком, поэтому он хотел позлить власть, так песни Высоцкого попали в спектакль.

М.Ц. — Как Вы считаете, помог ли разрешению включить песни Высоцкого в постановку вашего театра тот факт, что они уже были включены в спектакль театра Сатиры?

А.Р. — Нет, наш спектакль был абсолютно независимый. У меня даже впечатление было, что мы его поставили первыми. Я не помню хронологию, это можно посмотреть, но мне кажется, что мы поставили его первыми. (Это не так. Официальная премьера в театре Сатиры состоялась 9 октября 1968 года, а премьера в театре имени Ленсовета — 30 декабря того же года. — М.Ц.), поэтому оглядываться на московский спектакль мы не могли. Я могу точно сказать, что Владимиров московского спектакля не видел.

М.Ц. — Во время работы над спектаклем Высоцкий не приезжал в театр?

А.Р. — Нет, Высоцкий не приезжал. Его никто и не звал. Надо же смотреть в контексте времени. Он не был тогда такой фигурой, как сейчас.

М.Ц. — Вы сказали, что спектакль оказался проходным. Значит, как я понимаю, шёл он недолго?

А.Р. — Да, он особым успехом не пользовался. Видимо, там был неточно найден жанр — то ли это комедия, то ли это драма… Он как-то застрял между жанрами, и публика не очень понимала, что это такое". [109]

В этот год в городе на Неве концертов Высоцкого было немного. Достоверно известно только о трёх.

"В 1968 году 6 марта состоялось его выступление в "Энергосетьпроекте", на котором он сильно отбивает такт ногой, — вспоминал М. Крыжановский. — На том концерте он впервые исполнил свою цыганскую песню "В сон мне жёлтые огни…" Я сидел в первом ряду рядом со сценой. Когда все ушли, он попросил меня: "Ну, дай послушать!" А затем: "Да, классную песню я написал". [110]

Коллекционерам долгие годы известна фонограмма, на которой Высоцкий два раза подряд исполняет песню "Их восемь, нас двое…" Считалось, что она сделана за кулисами в ДК им. Газа. Оказалось, что это не так.

Отвечая на мой вопрос, какие ещё концерты Высоцкого в Ленинграде, кроме выступлений в клубе "Восток", ему запомнились, А. Яхныч сказал:

"Помню его концерт в клубе "Меридиан". Он должен был выступить в каком-то, уж не помню, каком именно, институте возле Московского вокзала. (Таким образом, появляется информация о ещё одном ленинградском концерте! — М.Ц.) Об этом узнали ребята из "Меридиана". Чтобы Высоцкий точно попал туда, мы даже продублировали с одним человеком встречу с Высоцким. Тот из нас, кто подъедет раньше, должен был отвезти Высоцкого на концерт. В этот раз мне не повезло, я опоздал.