Выдавив лишних людей из комнаты, Брюковец плотно прикрыл дверь и сделал осторожный шажок в направлении Софьи.

– А ты все хорошеешь, Сонечка! – противным голосом сказал он. – Новая прическа тебе очень идет! Только что это у нас на личике?

Он протянул пухлый указательный палец, чтобы коснуться запудренного синяка, но не успел донести его до цели. Дверь в кабинет резко распахнулась, и на пороге появился главный редактор журнала Лев Михайлович Генштейн. Высокий, худой, в больших очках-хамелеонах, он властвовал в своем небольшом мирке безраздельно.

– Вот ты где, Иван! – сказал он, мельком глянув на Софью и не поздоровавшись. – Пойди быстро, там из Киева звонят!

Брюковец убежал, трусливо потряхивая задницей, а главный, блеснув очками, очень строго спросил Софью:

– Где Мохов?

– В фотолаборатории на первом этаже, – ответила та.

Она была безмерно благодарна этому замечательному человеку за то, что он спугнул ответсека.

– Так-так, – сказал Генштейн и, потянувшись к телефону, быстро набрал номер фотолаборатории твердым начальственным пальцем. – Впрочем, – пробормотал он, бросив трубку после первого же гудка, – я позже его вызову. А вы что, по поводу вакансии?

– Нет-нет, – поспешно сказала Софья, нервно поглядывая на дверь. – Я по личному делу.

– К Брюковцу?

– Нет-нет, – замотала головой Софья. – К Сергею Мохову. Я буквально на пять минут. Не оторву его надолго.

– Хм… – пробормотал главный, схватил со стола какой-то документ и начал его просматривать. Софья поднялась было на ноги, но тот повелительно сказал:

– Сидите!

Листочек с телефоном, который та держала в руке, внезапно выскользнул из пальцев и спланировал на пол. Генштейн решил проявить галантность и наклонился, чтобы его поднять. Софья, не вставая со стула, тоже наклонилась, и они, как полагается, стукнулись лбами.

– Моя голова! – вскрикнула Софья, сердясь на судьбу за то, что та в последние дни постоянно проверяла ее котелок на прочность.

Генштейн, решив, что слишком сильно ударил даму своим крепким крутым лбом, присел на корточки и двумя руками взял Софью за голову, чтобы рассмотреть причиненное повреждение.

– Ну-ну, не так все страшно, – пробормотал он.

В ту же секунду дверь влетела внутрь кабинета и на пороге возникла монументальная Марфа, за спиной которой приплясывал взволнованный Сережа Мохов.

– Ах ты, мерзкий развратник! – закричала Марфа с порога, не разглядев, из кого конкретно состоит живописная группа, расположившаяся на стуле и около него: солнце лупило из окна прямо ей в глаза. – Убери от девочки свои жадные ручонки!

Более зоркий Мохов ударил Марфу кулаком по почке, но та не обратила на него никакого внимания. По дороге он ее здорово раззадорил, поэтому Марфа не желала миндальничать.

– Беломордая гадина! – пробасила она на весь этаж. – Что это ты тут себе позволяешь?!

Генштейн поднялся с колена и выпрямился во весь рост. Только тут Марфа заметила, с кем имеет дело, и икнула от неожиданности. На ее щеках мгновенно выступили пунцовые пятна.

– Не знал, Марфа Евгеньевна, что мое лицо кажется вам чересчур бледным, – ехидно заметил Генштейн. – Вы что же, предлагаете мне посетить солярий?

– Обозналась, Лев Михайлович, – забубнила Марфа, отступая в коридор. – Думала, тут Брюковец бесчинствует!

Хмыкнув, Генштейн покинул кабинет и деловой походкой направился к лифту.

– Это что, была подстава, да, Мохов? Тебя Брюковец подговорил, да?

– Да что вы! – вступилась Софья. – Все вышло совершенно случайно! Сначала тут действительно был Брюковец, но пришел ваш главный и отослал его разговаривать с Киевом.

– Почему у меня до сих пор не отвалился язык? Я назвала Льва Михайловича беломордой гадиной! Как я теперь буду смотреть ему в глаза? – сокрушалась Марфа.

– А ты смотри на верхнюю пуговицу его рубашки, – посоветовал Мохов. – Никогда не смутишься.

– Спасибо! – буркнула та и удалилась к себе, раскачиваясь по дороге, словно африканский слон.

– Ужасное недоразумение! – пробормотала Софья, обмахиваясь двумя руками. – Звонила-то не я.

– Хороший был план, – сказал Мохов. – Жаль, накрылся медным тазом.

Сережа был немножко нескладным, зато очень милым молодым человеком и считался весьма перспективным дизайнером. Софья была уверена, что заказ он выполнит как надо. Договорившись о сроках, они распрощались, и, позабыв о всякой опасности, она зацокала каблуками по коридору.