— А в Волгоград зачем?

Мистический дождь и встреча в кафе не годились в качестве объяснения — все ведь должно быть понятно и аргументировано; к примеру, так:

— С детства мечтал увидеть Волгу, — Борис вздохнул.

— Волга — класс! — вступил в разговор Вовка, распространяя по душной кабине резкий запах пива, — она, знаешь, какая? Едешь-едешь, и думаешь, а вдруг другого берега вообще нет? Теплоходы под тобой плавают…

— Есть там берег, — усмехнулся водитель, — если, конечно, туман не сядет. Ты сам-то работаешь где, или как?

— Материал для книги собираю.

— Короче, бомж, — сделал неожиданный вывод водитель, — а живешь на что? Побираешься? Воруешь? Только честно.

— Честно?.. — Борис решил, что его легенда здесь не годится и лучше сказать правду; тем более, в истинном происхождении его денег не было ничего ни криминального, ни постыдного, — если честно, клад нашел.

— Хорош заливать-то! — кроме недоверия, в Вовкином голосе прозвучала откровенная зависть.

— Чего, правда? — водитель повернулся, пытаясь понять, шутит Борис или чудеса действительно случаются.

— Ну, не совсем нашел — мне сказали, где он лежит, а я просто выкопал его и сдал.

— Ты реально дурак!.. Извини, конечно, — заключил Вовка, которому под пиво приходили ясные мысли, — себе надо было оставить, а потом «толкнуть». Сейчас столько всяких коллекционеров с баблом! А государство, оно что? Двадцать пять процентов, да? И то, небось, оценили все в сто раз дешевле. А если б за «бугор» пихнуть!.. У меня один кореш…

— В кладе-то что было? — перебил водитель.

— Утварь церковная — кресты всякие, кадила, оклады. Еще в гражданскую на наш хутор пришел монах с мешком этого добра — красные ж тогда церкви грабили. Жить он у моей бабки остался и мешок свой зарыл там же, за домом. Через месяц комиссары его расстреляли, а клад так и остался; вот и долежал, пока перед смертью бабка мне о нем не рассказала. Отнес я его в епархию; там определили, что это святыни какие-то…

— Тем более, надо было оставить! Святыни ж, небось, круто стоят, — мечтательно вздохнул Вовка.

— Нельзя такие вещи себе оставлять, — Борис повернулся к оппоненту, прикидывая, сколько тот уже выпил пива и стоит ли говорить серьезно.

— Почему? — удивился водитель, — кто нашел, тот и хозяин. Вон, у меня кореш нашел кольцо с брюликом. Сожительнице подарил, так она порхала от счастья; полгода пылинки с мужика сдувала — и за водкой сбегает, и в постель прыгает по команде…

— А через полгода?

— Да… — водитель махнул рукой, — скурвилась девка.

— Потому и скурвилась, что потерянные вещи (а, тем более, спрятанные специально) несут отрицательное воздействие. Отлученные от хозяина, они выпадают из общего сплетения божественных связей… — однако взглянув на водителя, Борис понял, что развивать мысль не имеет смысла — все божественное заключалось для него в иконке, по последней шоферской моде, приклеенной на панель (раньше таким неотъемлемым атрибутом являлся вымпел Победителя социалистического соревнования).

Неожиданно Борис вспомнил девушку, с которой коротал ночь на заправке. Хотя она тоже многого не понимала и, скорее всего, даже не разделяла его взглядов, но с ней почему-то было легко общаться.

— Мужики, анекдот хотите? — предложил Вовка, резко меняя тему, и Борис решил, что его вывод относительно уровня попутчиков абсолютно верен.

Анекдот оказался смешным; второй еще смешнее, и незаметно «житие» Бориса отошло на второй план, уступив место никого ни к чему не обязывающей болтовне.

Поскольку у Бориса анекдоты были старыми, он не пытался соперничать с Вовкой, разглядывая скучные поля с редкими вкраплениями деревьев — вроде, кто-то, едва начав выкладывать узор огромной мозаики, бросил его, не справившись с непосильной задачей. Солнце, совсем недавно висевшее над кабиной, сваливалось назад и теперь лишь отражалось в зеркале, а впереди, из-за далекого горизонта медленно наползал вечер.

Очередной городок возник совсем рядом с трассой — к нему уходила широкая, обсаженная деревьями улица, на перекрестке КамАЗ вдруг остановился.

— Все. Приехали. Это и есть Павловск — дальше нам на мелькомбинат, муку получать.

Борис взглянул на видневшийся вдали микрорайон, на предшествовавшие ему добротные домики с палисадами.

— А дальше трасса идет на Волгоград, да?

— Не-а, — весело отозвался Вовка, — эта на Ростов, но Волгоград тут не далеко — только дорога хреновая. Фуры там не ходят, но ты с местными поговори — может, они добросят.

Борис растерянно вылез, и КамАЗ, обдав его черным дымом, покатился под горку в соответствии с самодельной стрелкой — ОАО «Мукомол».