— Скоро они будут здесь.

— Ну вот, все по новой, — простонал Савельев, кладя на стол бесполезный пистолет.

— Вы можете спрятаться в погребе Турнотура, — неожиданно предложила мадам Ламбар. — А им я могу сказать, что вы побежали в лес.

— Это еще что? — спросил Мигель.

— Секретное убежище отца на случай нападений, вас там точно не найдут, даже если все глаза высмотрят, — поддержала идею матери Милен. — Вот только там стены толстые, сигнал от радиостанции может не пройти.

— Здесь ее нельзя оставлять, — покачала головой Лера. — Дома наверняка будут обыскивать, и ее найдут.

— Верно.

— Вы спрячетесь, а я пойду в лес с рацией и попытаюсь выйти на связь, — решительно сказала девушка.

— Я с тобой, — тут же вызвался Мигель.

— Нет. Я пойду одна. Ты не умеешь сражаться, в случае чего будешь только мешать.

— Но кто будет защищать тебя?

Лера не стала отвечать на этот вопрос. И так все было понятно.

— Я охотница, Мигель. А ты — священник.

— Это безумие, — заметила мадам Ламбар и сурово посмотрела на дочь. — Даже не думай. Ты не пойдешь.

— Это наш шанс, — ответила Лера, снова надевая лук и проверяя затвор «Бизона».

— Я принесу факелы, — засуетилась Милен, пока Лера упаковывала радиостанцию в свой рюкзак, заодно переложив в него тушенку с «Грозного».

— Поторопись, — сказал посмотревший в окно Савельев, — они уже приближаются.

— Идемте, я покажу вам убежище, — пригласила мадам Ламбар.

— С вами точно все будет в порядке? — обеспокоенно спросил Мигель.

— Разумеется. Я — жена старейшины «Братства», — горделиво выпрямилась женщина. — Вся община вступится за меня, если что. Гораздо больше подозрений вызовет мое отсутствие.

— Будь осторожна, прошу, — подойдя к Лере, Мигель нежно поцеловал ее.

— Как всегда, — попыталась улыбнуться девушка, хотя внутри смертельно боялась неизвестности, которую таил в себе загадочный Фарерский лес.

Когда первые лодки с корейцами выносило прибоем на берег, Лера была уже за линией частокола, возле шелестевшего метелками тростника, который сторожило пугало.

— Погоди! — окликнула подбежавшая сзади Милен.

— Да?

— Они уже в деревне. Вот, возьми еще ткани для факелов, немного воды и запасное огниво, мало ли что. И еще веревку, пригодится, — торопливо инструктировала девушка. — Запомни, что бы ты ни увидела и ни услышала, не гаси свет. Даже если устанешь и захочешь спать. Лешие никогда не подойдут, если ты с огнем. На земле не ночуй, поняла? Воду бери только в тех источниках, что текут со склона гор, не в стоячих.

— Да, — кивнула Лера. — Поняла.

Посмотрев на нее, Милен приблизилась и крепко обняла девушку.

— Держись, лиса.

— Постараюсь.

— Свяжись с ними, ты справишься.

— Хорошо.

Милен еще некоторое время стояла возле пугала, вслушиваясь в шелест тростника, и смотрела вслед удаляющейся Лере. А потом со всех ног припустила обратно в деревню.

Говорил я тебе, раньше надо было валить, — проворчал налегавший на весло Треска. — Тут кто-то из наших шороху навел, не иначе.

Воспользовавшись суматохой, возникшей в результате неожиданного исчезновения Савельева и Мигеля, повара не упустили случая дать деру с «Грозного», отвесив хлесткую коллективную зуботычину оставленному на часах корейцу.

— Ага, — парировал с другого бока лодки Паштет. — Свалишь тут. Мне надоело, что на меня все время то кричат, то гонят на камбуз. Пленные не пленные, а жрать-то все хотят, как собаки.

— Да уж, чувак, запирать кока на собственном камбузе — большая ошибка, хе! — довольно осклабился Треска, отчего повязанные под его небритым подбородком уши шапки широко разошлись в стороны. — Моя идея.

— И куда мы теперь?

— Да хоть к черту на рога, — откликнулся Треска. — ГЦа догребем и разберемся. Главное, наших найти. О, зырь! Чё это там на берегу серенькое такое белеется?

— На тягач похоже, которым дельфинов вытаскивали, — приглядевшись, ответил Паштет.

— Тогда рулим туда, чувак. А то, видать, застоялась-то машинка.

Подхваченные прибоем повара дружнее налегли на весла, забирая в сторону от лодок высадившихся на берег корейцев.

Оказавшись возле первых стволов, между которыми таинственно мерцали какие-то грибы на кособоких ножках, Лера замешкалась. Высокие, незнакомые деревья с раскидистыми ветвями поднимались над головой, а между стволами в иссиня-черноватой мгле уже, казалось, мелькали чьи-то зловещие тени, от которых руки сами тянулись к оружию. Под подошвами скрипел плотный ковер из сухих отмерших веток. Ноздрей мягко касался влажный аромат гниющей листвы.