— Мигель, говорю, чего не с тобой, — доступнее озвучил вопрос Треска, сообразив, что девушка вряд ли знакома с творениями английского классика. — Думаешь, о ваших шурах-мурах не знает никто?

— Он прячется в деревне вместе с Савельевым. И у нас не… шуры-муры. Какое тебе дело вообще.

— О, молчу-молчу. Женька, выходит, тоже деру дал. Молодца метеоролог.

— Моими стараниями, — вздохнула Лера и посмотрела на прислоненный к камню лук Милен. Интересно, как она там…

— А вот тут можно поподробней.

Лера рассказала о своем плане и тайной вылазке на «Грозный».

— Ты была на лодке и не спасла нас?! — с обидой набычился Треска.

— К вам в тот момент было не подобраться, если бы я сунулась, меня бы тоже поймали, и толку?

— Да уж, — пожал плечами Паштет и потер фингал под глазом. — И на кой черт мы им вообще понадобились.

— Выходит, там теперь один Ворошилыч остался, — подсчитал Треска и внезапно захохотал. — Вот пусть за всех и терпит теперь, козлятина.

— Перестань, — одернула его Лера. — Мы же одна команда.

— Да ну, мне его рожа хуже тухлой редьки. Нытик, тьфу!

— И чего нам теперь делать? — долговязый повар через огонь посмотрел на сидящих напротив друзей.

— Я пыталась связаться с дядей Мишей по радио, — Лера указала на свой рюкзак. Треска вытащил радиостанцию и, повертев в руках, присвистнул.

— Ого.

— Это для связи со старейшиной. Но пока ничего не выходит. Эфир молчит. С ними что-то случилось.

— Думаешь?

— Уверена. Иначе они бы давно ответили.

Зажав тангету, Треска приблизил к лицу микрофон:

— «Иван Грозный» вызывает Батона. Повторяю, «Иван Грозный» вызывает Батона. Как слышите меня, прием?

Эфир какое-то время по-прежнему молчал, а потом неожиданно захлебнулся помехами, сквозь которые стали просачиваться какие-то неразборчивые звуки.

— Получилось! Что-то пробивается…

Троица, боясь вдохнуть, сгрудилась вокруг радиостанции.

— «Иван Грозный» вызывает Батона, — осторожно повторил Треска, нажав кнопку так плавно, будто от этого зависело качество связи.

Снова искажения эфира.

— Может, чего подкрутить, — протянул руку к прибору Паштет, но Лера хлопнула его по ладони.

— Не трогай.

— Нет, не выходит, — разочарованно констатировал Треска, сделав еще одну бесплодную попытку. — Действительно параша какая-то. Может, не добивает просто?

— С ними что-то случилось, а мы даже не знаем, где этот Торс- хавн или как его там, — вздохнула Лера.

— Если они туда вообще доплыли, — мрачно сказал Треска.

— Можно на карте посмотреть, — выдвинул предложение Паштет.

— Карты на лодке! — почти хором раздраженно отрезали кок и девушка.

— Или в деревне, — упрямо стоял на своем Паштет. — Там тоже могут быть, они же между островами плавают. Жаль только, что нас так мало.

— Ну, кое-кто, похоже, решил снова пополнить наши ряды, — внезапно сказал Треска.

— Ты о чем? — не поняла Лера.

— А вон, — Треска ткнул пальцем в сторону тягача, на разбитой

стрелой фаре которого сидела…

— Чучундра! — радостно воскликнула Лера и поманила зверька к себе. — Чученька, иди ко мне. Иди, мышенька. Ц-ц-ц!

Спустившись по гусенице и подбежав к хозяйке, зверек привычно устроился у девушки на плече.

— Где ты пропадала, а? Думала, что я отдала тебя Милен, глупенькая. Ну конечно же нет!

— Ну, хоть мышара нашлась, уже какая-то радость. Ты чего? — прищурился Треска, заметив, как стремительно меняется лицо Паштета, смотрящего в сторону моря.

— Лодка, — прохрипел тот, от волнения подавившись куском недожеванного мяса. — Глядите, она уплывает!

Треска гнал тягач через лес, не жалея ни двигателя, ни подвески, ни кустов и мелких деревьев, попадавшихся под лязгающие траки, взрывавшие вересковый ковер.

— Я и не знал, что ты умеешь так водить! — пропищал со своего места колдыбающийся на нескончаемых кочках и выбоинах Паштет.

— А я и не умею! — проревел вцепившийся в руль Треска, закладывая очередной лихой вираж в недрах чащи. — Держитесь!

С места рванулись так быстро, что даже не потушили костер. Плевать!

Покидав еду и радиостанцию в рюкзаки, троица беглецов запрыгнула в рванувшуюся с места машину. Подскакивая на сиденьи рядом со сражавшимся с управлением Треской, Лера смотрела на несущийся навстречу лес, освещаемый стелющимся пятном от одной уцелевшей фары.