– Обещаешь?

И тогда он замолчал, осторожно вспоминая все слова, которые до сих пор говорил, чтобы быть уверенным, что действительно полностью честен во всем.

– Да, я обещаю.

– И ты действительно не собираешься вредить мне?

– Я действительно не собираюсь вредить тебе.

– И ты меня отпустишь?

– Я тебя отпущу.

Она кивнула и пожала плечами, ее полные губы растянулись в улыбке, от которой перехватывало дыхание.

– Тогда я рассчитываю на это, просто чтоб ты знал.

– И у тебя есть все основания рассчитывать на это, – сказал он. – Просто чтоб ты знала.

Свои следующие слова он выбирал с осторожностью:

– Ты ведь понимаешь, что я не могу позволить тебе... сохранить... те мысли, которые находятся у тебя в голове. Обо мне. О том, кем ты меня считаешь.

– О том, что я знаю кто ты, – поправила она, смотря ему прямо в глаза, и замерла, очевидно, ожидая ответа.

Когда он не заговорил, она спросила:

– Что ты собираешься сделать?

Несмотря на ее непринужденный тон, глаза выдавали страх.

Он осторожно приподнял ее подбородок.

– Расслабься. Я не собираюсь делать тебе больно. Я уже пообещал это тебе.

Она кивнула и закрыла глаза.

– Ты все еще не ответил на мой вопрос.

– Это не сложно, – уверил он ее, – я просто сотру твои воспоминания. Ты забудешь наш разговор и все, что произошло этой ночью.

Он сделал паузу, жалея, что не может предложить лучшего объяснения.

– Ты – чрезвычайно умная женщина, Джослин. Ты знаешь, что я не могу позволить тебе сохранить такую информацию. Но, пожалуйста, не бойся. Я обещаю, это не причинит боль.

– Для этого нужно пить кровь? – спросила она, широко распахнув глаза.

Натаниэль не смог сдержаться и засмеялся.

– Во имя всего мира, почему для стирания памяти нужно пить кровь? У тебя богатое воображение, верно?

Джослин нахмурилась.

– Я понимаю, что для тебя все это очень забавно, не так ли? Возможно, ты должен попытаться встать на мое место?

На сердце у Натаниэля потеплело.

– Ты права, конечно. И я приношу извинения, снова. Думаю, с твоей точки зрения это не очень весело. Нет, моя дорогая леди, у меня нет намерения брать твою кровь. Фактически, мне даже не нужно притрагиваться к тебе.

Джослин склонила голову на бок и изучала его в течение длительного времени, прежде чем выдохнуть с облегчением.

– Я думаю, что смогу с этим смириться.

Натаниэль улыбнулся, а затем... очень тонко... проверил ее разум снова, только чтобы убедиться, что она в самом деле начала доверять ему и ожидала, что сможет уйти. Так оно и было. Теперь и он выдохнул с облегчением.

Хотя любому человеку не понравилась бы идея вмешательства в воспоминания, она верила, что его способность была единственным выходом: ведь, если бы он хотел, то уже давно бы причинил ей вред. Теперь, зная о его возможностях, Джослин поняла, что не представляла длительной угрозы. Слабый свет начал мерцать в ее глазах. Медленно зарождалось доверие.

Не раздумывая, Натаниэль наклонился вперед и легко коснулся ее макушки мягким поцелуем, его прикосновение было столь же невесомым, как крыло бабочки, – так родитель успокаивает напуганного ребенка.

– Я так рад слышать это, – он вздохнул, – ты должна знать, что с тобой этот мир гораздо лучше. Жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах. Я верю, что мы могли бы стать друзьями.

Женщина, краснея, покачала головой и протерла свои глаза.

– Я не знаю, что сказать, – прошептала она, – спасибо.

Она изучала его, словно видела впервые, а потом быстро отвела взгляд, как любопытный ребенок, пойманный за подсматриванием.

Натаниэль улыбнулся. Он слышал, как ускорился ее пульс, и чувствовал жар, вспыхнувший под ее кожей... Только на сей раз ее реакция не была мотивирована страхом. Они шли в тишине некоторое время, прежде чем он осторожно обратился к ней.

– Знаешь, Джослин, что бы тебя ни напугало, что бы ты ни видела, до моего появления, я могу стереть все из памяти, если захочешь, – он знал, что был не полностью бескорыстным.

Джослин остановилась.

– Ты сделаешь это? Для меня? – в ее голосе слышалось нотка недоверия.

– Конечно.

– Хм, – она всмотрелась в его глаза.

Длинные темные волосы Натаниэля упали вперед, когда он нагнулся ближе к ней. Джослин осталась стоять на месте, изучая его лицо, скользя взглядом по острым линиям челюсти и твердым углам скул, пока их глаза, наконец, не встретились в темноте. Натаниэль ощутил, как ледяная дрожь поднимается по ее позвоночнику, и он точно знал: она думала, что он вампир.