Колетт не стала уклоняться от ответа.

– Ты будешь в опасности, Джослин, – она понизила голос. – Есть участь гораздо худшая, чем та, которой ты боишься с Натаниэлем прямо сейчас, – она нахмурилась и взяла руку Джослин, сжав ее слегка. – И правда в том, что, скорее всего, ты не убежишь достаточно далеко от Натаниэля, Маркуса, Кейгена и стражей. Тебя вернут быстрее, чем ты успеешь произнести свое имя три раза, – она вздохнула. – Я знаю, это не то, что ты хочешь услышать, но такова правда: бежать – не выход.

Джослин опустила голову и закрыла глаза, осознавая всю реальность своего затруднительного положения.

Это просто не может быть правдой.

Этого не могло происходить.

Только пару дней назад она упаковывала вещи для поездки в долину в своем безопасном доме в Сан-Диего. Хотя большинству людей он таким не казался, она жила комфортной, обычной жизнью.

У нее была работа. Пожилая соседка Ида, о которой она часто заботилась. И ее любимый аквариум с редкими, тропическими рыбками... Потребовались годы, чтобы их приобрести.

«Боже, – подумала она, – мои рыбки умрут, если я не вернусь к концу недели».

Казалось совершенно ненормальным думать об этом, принимая во внимание все остальное, но она – обычный человек с обычной жизнью, который не в силах остановить то, что весь мир собирается измениться. Чудовищность ситуации угрожала сломить ее.

– Джослин… – в голосе Колетт слышалось сочувствие.

Джослин подняла взгляд.

– Сейчас, ты чувствуешь, словно находишься в худшем своем кошмаре. Поверь мне… я знаю. Но я не удивлюсь, если однажды ты оглянешься назад и поймешь, что это лучшее из того, что когда-либо с тобой случалось, – она погладила ее по плечу. – Хорошо, давай я налью тебе еще одну чашку кофе.

Колетт встала с барного стула, сделанного из сосны, как и кухонные шкафы, и, налив Джослин вторую чашку кофе, вернулась к стойке, неся маленький поднос со сливками и сахаром.

Джослин вздохнула и расстроено покачала головой.

– Я так не думаю, Колетт, – она нахмурилась. – Слушай, я понимаю, ты любишь своего мужа. И, очевидно, ты хорошего мнения о Натаниэле, иначе тебя бы здесь не было, но ты ничего не знаешь обо мне.

Колетт запустила пальцы в волосы – мягкие локоны средней длины, подпрыгивающие в такт ее движениям.

– Мне не нужно знать тебя, Джослин. Я знаю о Знаке, о том, что он означает, – она сделала паузу, подыскивая правильные слова, – Джослин, ты – судьба Натаниэля, так же как он – твоя. Твоя судьба была решена задолго до рождения. И неважно, произошло бы это сейчас или через год, или десять лет спустя, твое сердце будет всегда искать его, – голос звучал уверенно, – вампир или нет, его душа дополняет твою.

Джослин нахмурилась и отвернулась.

– Как романтично, – она усмехнулась.

Так или иначе, она не верила, что вписывается в эту сказочную чушь.

Колетт не отступала.

– Тогда, – сказала она бодро, – согласишься ты или нет с тем, что я говорю, ты все-таки должна воспользоваться шансом и задать некоторые вопросы, потому что у тебя больше не будет другой возможности, перед тем как… – ее голос резко прервался.

– Перед чем? – спросила Джослин.

Колетт тепло улыбнулась.

– Перед тем как вы с Натаниэлем будете вместе.

Джослин вздрогнула, почувствовав внезапно легкое головокружение, добавила ложку сахара в кофе, отпила глоток и отвела взгляд, пытаясь собраться с мыслями. Она была детективом, чертовски хорошим детективом. С надежными инстинктами и врожденной интуицией. Коллет абсолютно права в одном: чем больше информации у нее будет, тем лучше.

Она вздохнула и попыталась посмотреть на ситуацию со стороны.

Поставив кружку на стойку, повернулась к Колетт.

– Что именно это за существа? – спросила она с храбростью, которой не ощущала.

Колетт улыбнулась.

– Они… мы... именно то, что сказал Натаниэль.

Джослин положила локти на стол.

– Тогда расскажи мне больше о вампирах – потому что я все еще не уверена, является ли Натаниэль монстром, человеком или кем-то между ними. Я просто знаю, что у него есть слишком много силы.

Колетт держала свои руки на коленях.

– Не монстр — в этом ты можешь быть уверена. Но и не человек тоже, по крайней мере, не такой, как те мужчины, которых ты знала. Натаниэль – мужчина, в котором есть и свет, и тьма. Он способен на удивительную доброту, но... – она сделала глубокий вдох, – он также способен на жестокую месть и насилие, когда это необходимо. Сыновья Джейдона всегда пытаются уравновесить эти две энергии, – она наклонилась вперед, – по моему мнению, сердца Светлых хорошие, очень хорошие, но их характеры дикие.