– Ничего, – констатировала Катя.

– Еще разряд, – крикнул Сабах.

И вновь конвульсия, вновь без результата.

– Ты его угробил! – не выдержал после третьего разряда Сенхариб. – Я тебя пристрелю. Делай что хочешь, но адмирал должен жить.

Трясущимися руками Сабах набрал в шприц желтоватый раствор и вонзил в грудь Хусейну длинную иглу.

– Если уж это не поможет… – неосмотрительно вырвалось у хирурга, когда он вдавливал поршень.

На несколько секунд воцарилось молчание, все не отрываясь смотрели на лежащего на мраморной столешнице Хусейна.

– Ну? – с надеждой спросил Адан.

Катя молча смотрела перед собой, сердце так и не запустилось. Сенхариб выхватил пистолет, навел ствол на Сабаха.

– Делай же что-нибудь!

– Я все сделал, – прошептал хирург в погонах и поджал губы.

Пистолет подрагивал в руке Адана, если его что-то и удерживало пока от выстрела, так это надежда на то, что адмирал вернется к жизни.

– Не убивайте меня… – У Сабаха окончательно сдали нервы. – Я вам расскажу, кто эти люди. – Его бегающий взгляд указал на Катю и Николая. – Они заставили меня… Я не сам…

Адан явно не понимал, к чему клонит Сабах. Зато Катя с Николаем прекрасно поняли: тот решил их сдать в обмен на свою жизнь. Зиганиди вышел из оцепенения, он сделал решительный шаг к распростертому на мраморном столе безжизненному телу и резко ударил адмирала кулаком в область сердца.

Катя выкрикнула:

– Запустили! Работает сердце! – И это было правдой.

– Быстро, за работу, – скомандовал Сенхариб.

Сабах, опустив голову, взялся извлекать вторую пулю. За двадцать минут все было окончено. Диб избегал смотреть в глаза своим помощникам. Адмиралу сделали инъекцию снотворного, чтобы он проспал как можно дольше. Жизнь его была уже вне опасности. Мария сидела рядом с ним и держала за руку. Боевики расположились во дворе, возле машин, они не собирались в ближайшее время покидать виллу, Адан решил выделить своих людей для охраны адмирала.

– Ждите здесь, я сейчас вернусь, – сказал он и спустился к своему джипу.

Николай, Катя и Сабах стояли на террасе.

– Вы хотели предать нас, – тихо проговорила Сабурова.

– Но я же не предал, – возразил Диб. – Он грозился убить меня и чуть не убил.

– Слабое оправдание. Вы просто не успели, – вставил Зиганиди. – Если бы не договоренности, я бы поступил с вами так, как считаю нужным. Предательство карается строго.

– Предательство нельзя простить. Но я готова забыть этот инцидент, – прищурилась Катя. – Однако по схеме – услуга за услугу. Вы освобождаете нас троих от всякой работы на борту плавучего госпиталя. Предоставляете нам моторку и возможность осмотреть каюту, в которой обитают оператор с журналисткой. Много времени наша работа не займет.

– Я должен подумать. О том, кто вы такие на самом деле, заподозрят другие члены миссии. Насчет пребывания на борту журналистов у меня тоже договоренность. Я не могу рисковать своей репутацией.

– Вы рискуете репутацией из-за предательства, – напомнил Зиганиди. – Ваше командование поручило вам ответственное задание – обеспечить нам прикрытие.

Разговор пришлось прервать. Вернулся Сенхариб в сопровождении двух вооруженных автоматами боевиков, он поставил на поручни террасы небольшой кейс, приоткрыл его так, чтобы другие не видели содержимого, достал две пачки долларов. Одну протянул Сабаху:

– Здесь двадцать тысяч. Неплохой гонорар за несколько часов работы? Вы сделали то, что от вас требовалось. И я сдержал свое слово.

Сабах расплылся в нервной улыбке.

– Вы щедры.

– Адмирал – важная персона, – улыбкой ответил и полевой командир, после чего повернулся к боевым пловцам. – Вы тоже заслужили свое вознаграждение.

Катя с Зиганиди переглянулись. Принимать деньги от повстанцев за спасение предателя-адмирала им было дико, но следовало играть свою роль до конца. Настоящий санитар вряд ли бы отказался. Без лишних слов Николай взял деньги.

– Мы должны поспешить, нас ожидает больной в поселке, – напомнила Сабурова.

Конечно же, ее больше волновал ожидавший их возвращения Саблин. Не терпелось узнать о его успехах или разочаровании.

– Я понимаю, – хищно улыбнулся Сенхариб. – Свою часть обязательств я выполнил. Но у меня есть еще несколько вопросов. Господин Сабах что-то важное хотел сообщить мне о вас. – Он посмотрел на Катю и Николая. – Я жду.

Сабах молчал.

– Я жду, – повторил Адан. – Прошлые заслуги теперь не в счет. Начинаем разговор с самого начала.

Диб поднял голову.

– Я хотел сказать… Я хотел… – Он не нашел в себе силы договорить.

Сенхариб достал пистолет, направил ствол в сторону Диба. Боевики уже взяли на прицел Сабурову и Зиганиди.

– Я жду. Есть вопрос, и на него должен быть ответ.

– Я хотел сказать, что они русские, – выдавил из себя Сабах дрогнувшим голосом.

Сенхариб перевел взгляд на Катю, та его спокойно выдержала.

– Это правда?

– Да. А что? Это преступление? – спокойно пожала плечами Сабурова. – Гражданство у нас латышское, но в Латвии живет много русских. Вы просто сильно напугали нашего друга, вот он и попытался отвлечь ваше внимание. Нельзя каждый раз тыкать в людей стволом оружия.