– Ну, ну, тогда увидимся, когда получишь отпуск.

– Нам, военным, раньше отпуска дают увольнительные.

– Значит, можем вскоре увидеться. Конечно, если ты захочешь, – Анжелика с готовностью вытащила из кармана джинсовой курточки визитную карточку. Протягивая молодому человеку, добавила: – В общем, будешь в настроении, позвони. Пообщаемся на исторические темы.

– Обязательно позвоню, – глядя в глаза девушки, заверил Виктор.

Поезд, подъезжая к вокзалу, снизил скорость до минимума и сейчас полз вдоль бетонной прямой железнодорожной платформы. Наконец вагоны дружно лязгнули сцепками, и состав замер.

Заметив изменившееся настроение своего нового знакомого, блондинка с обидой в голосе поинтересовалась:

– До такси меня хоть проводишь?

– Конечно, – скупо улыбнулся моряк, подхватывая свою сумку. Несмотря на то, что молодые люди из вагона вышли последними, на перроне было немноголюдно. На исходе курортного сезона желающих ехать к морю почти не было.

В конце платформы, подобно дорожным указателям, сгрудились старушки с картонными табличками, предлагая квартиры, комнаты. На постояльцев был явный спрос.

У кованых ворот, выходящих на улицу, стояла небольшая группа молодых мужчин. Рослые, крепко сбитые, в кепках и коротких одинаковых кожаных куртках, они издалека походили друг на друга, как спортсмены одной команды.

– Это гицеля, – вполголоса произнесла Анжелика.

– Кто такие? – не понял Виктор.

– Мафия таксеров, до этого на вокзале мог «бомбить» кто угодно или кому позарез понадобились деньги, – начала взахлеб объяснять девушка. – Но полгода назад появились эти деятели. Всех, кто не входит в их команду, выжили с вокзала. Кому ребра пересчитали, кому машину попортили. Став здесь монополистами, естественно, цены на перевозку подняли чуть ли не вдвое. Я предлагала написать репортаж об этих шкуродерах, но шеф ни в какую. Не любит горячих тем, – остановившись возле крайнего гицеля, парня лет двадцати трех – двадцати пяти, Анжелика негромко произнесла: – Ну, вот я и пришла. Будем прощаться.

– Значит, до встречи. Созвонимся, – едва коснувшись на прощанье руки девушки, так же негромко проговорил Виктор. Он уже повернулся спиной, когда услышал, как она обратилась к таксисту:

– На Приморскую сколько?

– Триста, – нагло заявил тинейджер-переросток.

– Почему триста? Туда и сотня будет с головой, – возмутилась журналистка.

– Возьмешь за щеку – я тебе сам триста доплачу, – гоготнул таксист.

– Скотина! – полыхнула праведным гневом Анжелика.

– Грязная шлюха, – не остался в долгу парень, он хотел еще что-то добавить, но тут перед ним встал Савченко.

– Не стоит оскорблять девушку, пацан, – вид военного моряка, особенно его мрачный взгляд исподлобья, не суливший ничего хорошего, на какое-то мгновение смутил хама. Но только на мгновение. Сделав шаг назад, он громко выкрикнул: – Крутым себя считаешь?!

Призыв к собратьям по рулю и счетчику был услышан и верно понят: с разных сторон к ним ринулись несколько таксистов.

«Пятеро», – про себя отметил Савченко. Кроме парня, среди нападающих выделялся старик лет шестидесяти в допотопной вытертой кепке, на которой еще можно было разглядеть леопардовую раскраску. Трое остальных были, что называется, мужчинами в самом соку, в пределах сорока пяти – пятидесяти лет. Заправлял ими, как сообразил разведчик, самый крупный, верзила с красным продолговатым лицом и водянистыми, слегка выпуклыми глазами. Внешне он отдаленно походил на наглого юнца.

– Ты чё, морячок, наехал на моего племяша, ищешь приключений или, может, коллекционируешь проблемы?

– Племянника неплохо было бы поучить вежливости. Особенно с женщинами, – произнес Виктор, голос его дрожал от напряжения, как стальная струна на ветру. Это не ускользнуло от гицелей, и они, как бродячие собаки, почувствовавшие страх жертвы, еще больше осмелели и окружили Савченко полумесяцем, готовясь к нападению.

– Витя, не надо. Они тебя изувечат, – Анжелика попыталась схватить Виктора за руку, с ужасом понимая, что это она стала причиной назревающей драки с предопределенным концом.

– Послушай свою девку, морячок, если не хочешь свою карьеру закончить на заплеванном асфальте, – щерясь в тридцать два зуба, посоветовал красномордый.

– Так что, вы впятером решили на меня напасть? – спросил Савченко. – Несправедливо как-то получается.

– Чего? – Таксисты во все глаза уставились на обнаглевшего моряка.

– Анекдот есть такой. Врезается в джип «копейка», из внедорожника вылезает пятерка бугаев вроде вас. Осмотрели плюгавого водилу и говорят: «Взять с тебя нечего, значит, будем тебя метелить». – «Так это же несправедливо, вас пятеро, а я один». Бугаи отошли, посоветовались, возвращаются и говорят: «Чтобы все было по справедливости, Колян и Вован будут на твоей стороне».

– Гы, гы, гы, – гицеля дружно заржали.

– Так что, парни, может, по справедливости? – добродушно улыбнувшись, спросил Савченко.

– Нет, – с серьезным видом покачал головой краснорожий, – даже такому весельчаку, как ты, мы не делаем скидки.

– Ну, нет так нет, – пожал плечами моряк и сделал шаг в сторону от Анжелики, едва заметным движением сбросив сумку с плеча. Это был отвлекающий маневр, все пятеро таксистов рефлекторно проследили за падением сумки. Виктор, не теряя зря времени, тут же засадил классический боксерский хук в нос красномордого. Удар был короткий, без замаха, а потому стремительный и нанесенный по всем правилам, от пальцев ноги до костяшек кулака, которым в добавление силы были приданы девяносто килограммов веса бойца.