Вечера я обычно проводил с Олей и её родителями. У меня занимало всего несколько минут, чтобы дойти до их отеля по пляжу, и я обычно встречался с их семьёй часов в четыре-пять, когда спадала жара. Отношение Николая Эрнестовича и Светланы Васильевны ко мне было вполне дружелюбным, однако остаться наедине с Олей у нас никак не получалось - так далеко родительские симпатии не заходили.

В одну из наших встреч, когда я уже собирался уходить, Светлана Васильевна отвела меня в сторону и сказала:

– Сергей, мне нужен твой совет. Ты так быстро избавил меня от головной боли, что после некоторых колебаний, я решила обратиться по более серьёзной проблеме. Полгода назад со мной произошла странная вещь - я перестала видеть яркие цвета. Всё вокруг стало неестественно блёклым и тусклым, как узор на старой выцветшей тряпке. С тех пор я не могу рисовать. Естественно, я обращалась к врачам, но безрезультатно. Ни окулист, ни невропатолог не смогли мне помочь, хотя я принимала всё, что мне назначали. Наш отъезд был задержан не по причине работы мужа - меня согласился принять знаменитый немецкий невропатолог, приезжавший в Москву. К моему огромному сожалению, он лишь подтвердил, что не существует надёжного способа избавиться от последствия микроинсульта. Как ты думаешь, может ли твоя чудодейственная вибрационная медицина помочь в этом случае?

– Мне нужно подумать, Светлана Васильевна. Предлагаю встретиться завтра пораньше, к тому моменту я приму решение. Оля знает о вашей проблеме?

– Нет, я не могу ей сказать. Ребенок слишком меня любит, не хочу делать ей больно. Пожалуйста, ничего ей не говори.

– Хорошо. До завтра, Светлана Васильевна. Пойду, попрощаюсь с Олей и Николаем Эрнестовичем.

....

Следующим утром я появился у доктора Андреса и сообщил ему:

– Кажется, у меня появился первый пациент.

Наставник окинул меня насмешливым взглядом и спросил:

– И кто же это? Твоя возлюбленная, у которой от тебя разболелась голова?

– Вы не далеки от истины. Это её мама. Пару дней назад голова разболелась у неё, и я помог ей снять боль. А вчера она попросила помощи с микроинсультом.

– И ты согласился ей помочь?

– Пообещал подумать. Бедная женщина художник, а у ней повреждено цветовосприятие. Можно что-то сделать?

– Когда это случилось?

– Несколько месяцев назад.

– Может быть помочь и можно. Где-то в коре головного мозга у неё умирают клетки. Их функции могут взять на себя окружающие их клетки-помощницы.

– И как этого достичь?

– Сделай ладони сверхчувствительными, как я тебя учил, найди повреждённый участок и передай туда дополнительную жизненную энергию. Читай при этом заклинание успокоения и гармонии. Проведи такой сеанс трижды, каждый раз по полчаса. Если не будет совсем никаких результатов, значит уже слишком поздно. В противном случае она начнёт выздоравливать.

– Думаете, у меня может получиться?

– Да. Может получиться, если время ещё не упущено.

....

В конце первого сеанса ко мне подошла изумлённая Оля и спросила:

– Серёжа, что вы там делали полчаса? Отец отмалчивается, мама тоже ничего не говорит... Всё так странно. Родители раньше ничего от меня не скрывали.

– Понимаешь, Оля, с меня взяли слово, что я никому не расскажу. Даже тебе. Извини, но это секрет твоей мамы, и только она может его раскрыть. Пожалуйста, подожди ещё несколько дней, а пока постарайся не обращать на это внимания. Думаю, скоро всё прояснится.

– Это из-за нас с тобой?

– Нет, это совсем другое. Пожалуйста, не беспокойся.
– я быстро обнял девушку, ласково провел ладонью по волосам и поцеловал.
– Можешь угостить меня кофе? Мне надо минутку отдохнуть, ноги подкашиваются.

– Конечно, могу.
– девушка поцеловала меня в ответ и добавила.
– Но всё-таки, чем вы занимались? Ладно, ладно, не отвечай, шучу. Садись в кресло, кофе я сейчас принесу.

....

Вот и настал последний день моего пребывания в Мексике. Вчера я закончил третий лечебный сеанс со Светланой Васильевной. Моя работа была выполнена и мысленно я оставил всё в руках провидения, готовый принять любой результат. Вновь я отправился к дону Андресу - поблагодарить за помощь и знания, получить последние наставления, и попрощаться.

Учитель был на крыльце, как в день нашей первой встречи. На сердце у меня потеплело, а на губах появилась грустная улыбка.

– Доброе утро, дон Андрес. Рад вас видеть.

– Я тоже рад видеть тебя, Сергей. Заходи. Отчего ты такой грустный?

– Сегодня заканчиваются наши занятия, а завтра утром я покидаю Мексику. Наверное, просто не хочу расставаться с хорошим человеком.
– я вновь невесело улыбнулся.

– Ну, так дело не пойдёт. Похоже, я не научил тебя самому важному.