После обстоятельной беседы, достаточно мягкой, но очень целенаправленной, Анна уехала. А у Элизабет было время подумать: сможет ли миссис Теллер проявить хладнокровие? От ее ответа зависел дальнейший план действий. Однако даже, если Анна проявит твердость характера и сможет убедить в этом миссис Старлингтон, это вовсе не означало, что не следует подготовить несколько страховочных вариантов. Вновь и вновь Элизабет анализировала состоявшийся разговор, и пока ей не удавалось развеять свои мрачные сомнения.

Сможет ли Анна продолжать вести себя с Ларсом так, будто ничего не случилось? Это нелегко, особенно когда женщиной овладевают очень сильные чувства ненависти и ярости к своему любовнику. Ведь не зря говорят, что месть – это холодное блюдо. Но еще немного поразмыслив, она чуть успокоилась: Анна очень любит свою работу, кроме нее, у женщины, по сути, ничего нет. Миссис Теллер приложит максимум усилий, чтобы ни на йоту не разочаровать ее, Элизабет.

Откинувшись в кресле и закрыв глаза, женщина улыбнулась: все пока идет так, как надо: причин для переживаний нет. Неслышно, как по воздуху, к столику подплыл Кристофер и унес почти нетронутые кофе и ликер. Он знал, что, если хозяйка и заказывает какой-либо алкоголь, то только для создания необходимой атмосферы более доверительной беседы, а стало быть, в итоге-нужных результатов.

Но не все еще было понятно миссис Старлингтон. Оставались еще Марк со своим другом. Что им удалось раскопать? Вероятно, ничего важного, иначе они бы уже сообщили. Да и возможно ли успешно расследовать смерть, которая случилась столько лет назад? Какие следы, улики и прочие доказательства? Все давние запутанные и таинственные дела результативно расследуются только в книгах или фильмах. А в этом случае не смог бы помочь ни дедуктивный метод Шерлока Холмса, ни серое вещество Эркюля Пуаро… а уж вязание мисс Марпл-тем более исключается. Хотя Марк и Фрэнк могли бы прибегнуть к способу отца Брауна. Надо при случае спросить… если, конечно, такой случай представиться. И эта история с профессорским дневником… Был ли он вообще? Хотя, судя по всему, он не только был, но и есть… Только у кого? Мог ли профессор Биггс так хорошо изображать больного? А почему, собственно говоря, нет? Особенно если учесть тот фактор, что каждый из нас занят своими личными задачами и даже не пытается вникать в проблемы других людей. И даже она, Элизабет, ничего не заподозрила. И кто, как не профессор-нейрохирург, знающий все симптомы и особенности течения различных заболеваний человеческой психики и мозга, может симулировать подобную болезнь? А возможно ли, что вся эта история с дневником и здоровым Аланом Биггсом все же кем-то искусно придумана и раздута? Нет, очень мало информации, чтобы сделать правильный вывод. Надо ждать результаты поиска Фреда и Пола…

Элизабет посмотрела на каминные часы: что ж, они скоро должны подойти с результатами своего расследования, так что ждать осталось недолго. Кто знает, что накропал в своих мемуарах выживший из ума старик. Тем более если Алан смог сохранить и память, и рассудок. А это – еще хуже, хотя маловероятно, конечно. Нет, нельзя столько времени притворяться больным на голову и ни разу не проколоться. Но все же… Где-то в глубине ее сознания уже появился крохотный узелок сомнений, как нарыв, хотя видимых причин для его образования вроде бы не было, однако именно он не давал женщине полностью насладиться предвкушением предстоящего праздника и своего триумфа. Но вдруг что-то пойдет не так? Если же ее ждет поражение – чего она не допускала даже в самых мрачных своих мыслях – исход будет весьма печален. Нет, допустить подобное она не имеет права!

Женщина решительно встала из кресла и направилась в апартаменты Линды. Предстоящий разговор с племянницей должен быть не таким стрессовым, как недавняя беседа с Анной. Да, к счастью, и оснований для какого-то неприятного прецедента просто не существует.

Для Анны было достаточно уничижительного тона в голосе и чуть надменности, и приемлемый результат стал вполне очевиден. С Линдой она поступит, конечно же, по-другому…

…Миссис Теллер шла домой и в очередной раз поражалась таланту Минервы тонко управлять поведением других людей, их чувствами и желаниями; знала Элизабет, какой прием нужно применить и к ней, Анне, – чуть надменный тон и легкая пренебрежительность в голосе. «Но ведь босс права и у нее были все основания так разговаривать со мной, – констатировала женщина, – и мне остается только попытаться исправить нанесенный ущерб».

Получасовая прогулка немного успокоила возбужденную нервную систему женщины, смягчила последствия удара, и Анна – посредством мысленных стенаний – смогла унять боль души.

Оказавшись дома, она порадовалась, что Алекса нет. Все нужно было тщательно обдумать еще раз, если, конечно, одного раза будет достаточно.

Женщина прошла в ванную комнату и тяжело, будто совершая какую-то повинность, сняла себя одежду. Встав под душ, она дала волю слезам. Горячие струи воды, увлекая с собой соленые ручьи ее боли, ливнем утекали прочь. Душевой дождь смывал ее плач, а его шум поглощал ее горькие рыдания. В конце концов катарсис произошел. И чуть позже, достаточно обессилив от рыданий, Анна почувствовала настоящее облегчение.

Уставшая и уже немного другая, миссис Теллер неторопливо вытерлась большим оранжевым полотенцем, напомнившим ей лето, но она отогнала от себя эти приятные, хотя сейчас уже в большей степени грустные воспоминания и, облачившись в уютный махровый халат, Анна направилась в гостиную. Налив себе скотч с содовой, она удобно расположилась в широком кресле и, взяв с кофейного столика пульт дистанционного управления, включила телевизор, но совсем не для того, чтобы посмотреть или послушать какую-нибудь передачу или фильм, просто… ей нужно было заглушить свое одиночество. Сделав пару глотков, Анна мысленно возвратилась к разговору с Элизабет и почувствовала, что благодарна той. Если бы Минерва вела себя с ней излишне доброжелательно, проявляя сочувствие и понимание, Анна могла бы расклеиться и растаять, как мороженое в тепле. Но миссис Старлингтон держала себя с ней ровно и только на какой-то миг позволила себе – скорее всего, совершенно сознательно – легкую тень надменности, как в разговоре с провинившейся служанкой. И уничижительная нотка подействовала на Анну, как хлыст на лошадь, участвующую в скачках. И такая тактика действительно помогла миссис Теллер взять себя в руки. Впрочем, Анне теперь нужно было обдумать другой аспект: каким образом ей ни на йоту не проявить своих истинных чувств к Ларсу. Очень трудно делать вид, что ничего не случилось. Но спустя некоторое время, примерно к середине второго коктейля, Анна вдруг с радостью поняла, что не такая это и сложная задача, если правильно себя настроить и соответственно стимулировать. Зато награда в итоге может быть вполне достойной… впрочем, что в таком случае может быть лучше красивой мести?…

Вечером того же дня мы встретились с Ларсом и оговорили детали его поведения. Тот клятвенно пообещал нам точно выполнять все данные ему инструкции. А затем мы с Фрэнком занялись дневником профессора Биггса. Почерк у старика был вполне разборчив, стиль изложения-ясный и четкий, что еще раз подтвердило мое мнение о нем: с мозгами у мужчины все было в порядке, можно сказать, до самой смерти. Не знаю, конечно, насколько он был правдив в своих воспоминаниях, но думаю, что лгать, искажать факты или о чем-то не договаривать-профессор бы не стал, в этом просто не было смысла. Фрэнк согласился со мной.