Р все время оглядывался, словно их преследовали.

— Прыгайте.

Они погрузили мешки и сумки в багажник, и Лассе поблагодарил Ирму за помощь.

— Не за что, — сказала она на английском с очень короткой улыбкой. Ида села на заднее сиденье, Лассе — спереди.

Когда «субару» выехала из гаража и Ида обернулась, Ирма уже ушла.

Она лежала на заднем сиденье, пока они ехали через центр Рованиеми и дальше по мосту через реку Кеми. Лассе все время сидел, натянув на голову черный капюшон и низко опустив голову на грудь.

Как только они выехали из густонаселенного квартала, Р постучал Лассе по плечу. Лассе снял капюшон. Ида села.

— Нам далеко ехать, — сказал Р. — Очень далеко.

Он показал на автомобильную карту карманного формата, которая лежала развернутой внизу рядом с рычагом коробки передач.

— Видите?

Лассе и Ида стали всматриваться. Указательный палец Р уткнулся в маленькое местечко на самом юго-востоке Финляндии. Оно было обозначено в виде маленькой красной точки, обведенной черным тонким кружком.

Наконец Иде удалось прочесть название.

Хаттуваара.

91

На заснеженной равнине виднелась сильно вытянутая в длину ложбина, дальние участки которой уходили в темноту горизонта. «Субару» заскользила вниз, но Р быстро вернул кабину в правильное положение, пока двойные покрышки то скользили, то катились вниз по длинному и узкому холму.

— Вот он. Вирмаярви. Прекрасный вариант, — пробормотал Р.

Они въехали на круглую поворотную площадку перед большим хутором, где стоял жилой дом в окружении двух низких хозяйственных построек. В темноте заваленного снегом гаража стояла «вольво» с лопастями дворников, раскрытыми, как две вытянутые клешни.

За длинным и высоким сетчатым забором прыгали и выли с десяток черно-белых собак. Они непрерывно лаяли и бегали взад-вперед вдоль заборных столбов.

Когда мотор машины заглох и погасли фары, на террасе жилого дома у входа в сени зажглась старинная лампа. У сетчатой двери показалась невысокая, крепкого телосложения пожилая женщина в нитяной шубе, кушаке и шапке.

— Подождите, — сказал Р и взял пачку денег из хромового зажима над стерео. Только после этого он вышел из машины и тихо закрыл дверь.

Р обошел машину спереди, поднялся по маленькой лестнице, ведущей на террасу, и взял женщину за руку. Они начали говорить.

— Как ты думаешь, какой у них план? — спросил Лассе.

Ида не ответила. Она просто смотрела на женщину, которая курила. У женщины были лохматые волосы и много одежды под нитяной шубой. Р показал ей деньги, но женщина их не взяла, и разговор продолжился. Их дыхание было настолько плотным, что два маленьких облачка почти полностью закрывали их лица.

Они опять пожали друг другу руки, и Р пошел обратно к машине. Он подал знак, и Лассе открыл дверь со своей стороны.

— Все в порядке! Поставьте ваши вещи у колонки с водой, — сказал Р.

Ида и Лассе вылезли из «субару» и открыли крышку багажника. Р стоял к ним вплотную, пока они вытаскивали черные мешки и сумки.

— Ее зовут Лииса. Она в основном молчит. Шведского она не знает, да и английского почти что тоже. Только немного русский. Но вы можете ей доверять. Она не новичок. И помните: всю дорогу вы должны молчать.

— Но, — спросила Ида, — где граница? Как мы переберемся на другую сторону?

Р открыл водительскую дверь и опять сел на сиденье.

— Ждите у колонки. И как я говорил: все будет в лучшем виде.

Он улыбнулся, закрыл дверь машины, включил передачу, нажал на газ, и «субару» поехала обратно по блестящему от снега пригорку.

Лассе коротко посмотрел на Иду, пока они медленно шли к старой колонке, напоминавшей ржавый лист тюльпана.

Лииса исчезла в большом доме, один фасад которого был выкрашен в розовый цвет, а три других — в темно-желтый, причем краска начала отслаиваться. Свет горел только в нескольких окнах на нижнем этаже. Дверь с задней стороны опять хлопнула. Собак больше не было видно, но от их лая между домами гуляло эхо.

Ида повернулась и уставилась в темноту за ложбиной.

— А Россия в той стороне?

Лассе какое-то время стоял молча. Если не считать собак, все было совершенно тихо. В воздухе кружились почти невидимые маленькие снежинки. Было половина четвертого ночи.

— Не знаю. Первый раз в жизни не понимаю, где восток, а где запад, — ответил Лассе.

Дул сильный ветер, ледяной воздух пах свежестью. Когда Ида сделала глубокий вдох, волоски в ее ноздрях слиплись. Она почувствовала, что скоро ей надо будет снова поспать.