Сначала, по сути, доложился Ворошилов. Отметив насколько легко было управлять армией оснащённой системами радиосвязи, и с подавленной связью у противника, он вновь посетовал, что слишком мало грамотных инструкторов, не хватает новой техники и строительных материалов для возведения долговременных оборонительных сооружений. Потом похвалился успехами артиллеристов, лётчиков и танкистов.

— Мы ведь ещё не использовали новые истребители?

— Ограниченно, товарищ Сталин. Основную массу бережём для большой войны. Но лётчики уже летают и осваивают новую технику. Три училища, и пять учебных центров уже получили «И — сто восемьдесят», и учатся воевать. А сейчас в воздухе в основном И — шестнадцатые и И — сто пятьдесят третьи с новым мотором, и усиленным вооружением. Сто восьмидесятые применяли несколько раз в составе инструкторских эскадрилий, для наработки боевого опыта и тактики. Также начали набор пилотов для экспериментальной реактивной эскадрильи.

— А как показали себя переделанные танки?

— Тоже отлично. — Ворошилов уверенно кивнул. — За всё время боёв было потеряно лишь пятьдесят машин, и в основном, по причине поломок. Все танки своевременно выведены в тыл и отремонтированы силами полевых мастерских. Как мы и полагали, тридцатисемимиллиметровые пушки Бофорс не могли пробить ни лоб ни борт, и в основном все повреждения сводились к поражению внешней ходовой части, если артиллеристам каким-то образом удавалось попасть в неё. Зато танкисты пристрастились выбивать лёгкую бронетехнику из крупнокалиберного пулемёта. Боезапас у него большой — полторы тысячи патронов, а снарядов к пушке всего два десятка. Кроме того, очень сильно сказалось насыщение передовых частей автомобильным транспортом. Грузовики ЗИС — пять, и ЗИС — шесть, позволяют быстро перебрасывать пехоту, а зенитные установки на базе БА- три, БА- шесть и легких танков позволяли осуществлять воздушное прикрытие в движении и несколько раз даже расчистить наступающим дорогу. Спаренный пулемёт ДШК в некоторых ситуациях эффективнее, чем артбатарея. Кстати, также отличились оружейники. Новые роторные станки позволяют увеличить производство патронов в десять раз, и при этом почти отказаться от дефицитной латуни. Гильзы прессуются из стали и покрываются тонким слоем цветного металла.

— Нужно обязательно поощрить наших конструкторов. — Вынес вердикт Сталин и перевёл взгляд на Чкалова, который все боевые действия провёл на земле, лишь перелетая от одного аэродрома на другой, причём под охраной двух истребительных звеньев. — А вы что скажете, товарищ Чкалов? Насколько правильными оказались наши решения?

— Абсолютно. — Чкалов кивнул лобастой головой. — Штурмовики вообще вышли без потерь, отчего у некоторых лётчиков немного… закружилась голова. Пришлось слегка прояснить. А так… Пушечные истребители, конечно, были несколько избыточны для этой войны, но опыт нужно было нарабатывать. Кроме того, они хорошо показали себя в уничтожении наземных сил, хотя это и не их профиль. Очень правильной оказалась тактика двухсамолётных звеньев и эшелонированного построения. Вообще эта война позволила выявить массу ошибок в планировании и обучении войск, так что будем вносить изменения в учебные программы частей и соединений всех вооружённых сил. Сейчас мы вместе с наркоматом обороны и внутренних дел создали специальную комиссию, куда вошли офицеры всех родов войск по подведению итогов боёв на озере Хасан, и Польско-финской кампании. Кроме того, сделаны определённые выводы относительно зенитной артиллерии, и мобильных средств ПВО. Нормы расхода снарядов и патронов нужно увеличить как минимум втрое. Кроме того, пулемётные ПВО вообще малоэффективны по сравнению с автоматическими пушками, так что все пулемёты можно списывать из ПВО и передавать пехоте, по мере замещения артустановками.

— А как реагировали на войну лидеры иностранных государств, и военные наблюдатели? Вопрос был адресован и Берия и Молотову, но первым начал Молотов описывая внешнюю, так сказать официальную реакцию политической элиты. Сталин естественно уже знал всю подноготную реакции иностранных государств но, во-первых, он хотел, чтобы это узнали его ближайшие соратники, а во-вторых, ему было интересно увидеть их отношение.

— Германия практически предложила нам раздел Польши, Франция и Великобритания заявили в Лиге Наций о чрезмерном применении силы в отношении стран Балтии и других агрессоров, а Соединённые Штаты, пока молчат. Но вот в газетах и в выступлении политиков рангом пониже явный переполох, так как мы фактически разгромили третью в Европе армию. А вообще, хочу сказать что я, конечно, был против этой войны, но тут нужно признать, что опасный нарыв был вскрыт исключительно своевременно, и с достижением всех мыслимых позитивных результатов.

— А у вас товарищ Берия, какая информация?

— Активизировались разработки новой брони у немцев и англичан, а так же новых противотанковых средств. По полученной информации немцы уже отказались от производства тридцатисемимиллиметровой противотанковой пушки, и спешно доводят пятидесяти миллиметровую, а так же приступили к разработке пушки в семьдесят пять миллиметров. Но пушка такого размера и веса уже не сможет быстро изменить позицию, так что она будет мишенью на поле боя. Мы же в свою очередь делаем упор на подвижные противотанковые средства, что в условиях современного боя крайне важно.

Истребительная программа Германии осталась без изменений. Это в основном сто девятые Мессершмитты новейшей серии Эмиль с двумя пулемётами винтовочного калибра и двумя пушками. Именно они и машины следующей серии будут нашими противниками в небе.

— Не поторопились мы с новыми машинами? — Сталин слегка прищурился.

— Мы на шаг впереди, так что будем контролировать ситуацию. — Берия пожал плечами. — Надеюсь А-тридцатый всё же выйдет на испытания, а там и новые снаряды подоспеют. Не поможет немцам ни новая броня ни новые истребители. Но самые интересные подвижки начались по ведомству товарища Новикова. — Берия улыбнулся Кириллу. — Все ведущие страны стали создавать свои спецподразделения и собирать туда лучших солдат. А Япония, так и вовсе собрала мастеров рукопашного боя и организовала «Спецотряд — 70» с целью ликвидации наших диверсантов и организации диверсионной работы в ближних тылах.

— Ну, пусть попробуют. — Новиков широко улыбнулся. Ни методик, ни опыта у них нет, так что в данном случае это просто перевод человеческих ресурсов на удобрения.

— Кстати, — чубук сталинской трубки развернулся в сторону Кирилла. — На вас, товарищ Новиков жалуются. Говорят, что вы собрали к себе самых лучших солдат и экипировали их за счёт ухудшения снабжения других подразделений.

— Ну, до некоторой степени это правда, но ведь и задачи которые мы решаем другим подразделениям красной армии пока не под силу. — Кирилл пожал плечами. — В любой военной работе есть своя специфика.

— Это понятно, — кивнул Сталин. — Но ваша бригада, конечно, будет не в состоянии показывать столь же высокие результаты в войне с гитлеровской Германией. Там насколько я помню цифры, сто пятьдесят две дивизии общей численностью три миллиона триста тысяч бойцов. А если подтянут французов и прочие европейские страны, это количество можно смело увеличивать на полтора миллиона.

— Раскидаю по полкам, на самых опасных направлениях, будем теснее работать с армейской разведкой и частями тылового обеспечения… Спокойной жизни гитлеровцам всё равно не будет товарищ Сталин. За каждый метр нашей земли, кровью харкать будут.