Нет, спасибо. Галочкину биографию я и так уже знаю наизусть, а оды господину Крысилову вызывают у меня нервное расстройство. Хотя я больше ни ногой в холестериновый рай, гостью заверила, что как-нибудь заскочу. Заперев за ней дверь, я опять задумалась.

Голова шла кругом, и вовсе не от обилия информации. Я не представляла, в каком направлении двигаться дальше. Даже не знаю, что я надеялась услышать от Галочки и на что рассчитывала, наседая на портье, но они не дали мне ни одной зацепки. Какая разница, что теперь мне известно, в каком номере останавливался покойный американец? Расспрашивать соседей? Так здесь почти никто ни с кем не знаком. Мне даже фамилия «любовника» мало что дала. Не представляю, у кого о нем наводить справки.

А уборщица? Она меня порадовала только смелым предположением, что иногда Крысилов бывает похож на человека. Очень, кстати, спорное заявление. Пока сама не увижу, не поверю.

Можно, конечно, попытаться выйти на эту самую Божену, но, будь уже хоть какие-то серьезные сведения, коллектив, и Галочка в том числе, был бы в курсе. Так стоит ли искать к ней подходы, чтобы выяснить, узнавал ли он у подавальщицы способ приготовления чипсов или местонахождение ближайшего туалета?

Ужинать я договорилась пойти с югославами. Они облюбовали какое-то уютное местечко, где дегустируют блюда национальной кухни. И без сомнения, я провела бы вечер наилучшим образом, не случись в этом же ресторане прекрасного Иво. На сей раз он был не один, и страстная рыжая красотка, возле которой он бил копытом, оказалась как раз такой, как я себе и представляла подругу этого мачо. Мне бы, ясное дело, радоваться, что он не собирается строить мне никаких козней, а я чуть не разревелась. В кои веки на меня глаз положил такой красавец, а я его невесть в чем заподозрила и повела себя как последняя идиотка. Он и понесся искать нормальную женщину. Которая не пошлет его расталкивать старушек и не станет коситься как на прокаженного.

В полном соответствии с народной мудростью, гласящей, что ценим мы только утраченные сокровища, я впала в затяжную депрессию и только колоссальным усилием воли делала вид, что развлекаюсь от души, дабы не травмировать ни в чем не повинных приятелей и не портить им вечер. Зато в номере, добравшись до казенной подушки, я успела оросить ее слезами, прежде чем погрузиться в кошмарные, до отказа набитые трупами сновидения.

Измученное непрерывными переживаниями и встрясками воображение, вероятно для того, чтобы помочь мне избавиться от проблем, извело под корень чуть не всех моих здешних знакомых. В мир иной переселились херувим-администратор, двуличный полицейский, все три несостоявшихся воздыхателя и Божена, которую я ни разу не видела. Даже странно, почему в живых остался Иво? Или он и есть настоящий преступник?

Можете не сомневаться, дурное настроение, охватившее меня при встрече с венгром, за ночь никуда не делось. Наоборот, оно пустило корни и выбросило пышный, ядовитый цветок. Захотелось запереться в номере и весь день проплакать, но проклятая гордость заставила тащиться на завтрак. Вот из принципа не покажу вида, как мне горько и обидно! И выглядеть назло ему буду лучше всех! Пусть не мечтает, что без его внимания женщина зачахнет и станет думать только о наименее мучительном способе ухода из жизни.

И все же в глубине души я понимала: дело не только в Иво, но и во мне самой. Я устала, очень устала, причем уже давно. И вот, вместо положительных эмоций, на которые, казалось бы, вправе рассчитывать всякая законопослушная туристка, я получила гору трупов и подозрение, что они на моей совести. А все попытки забыть о проблемах, которые на самом деле проблемы здешней полиции, а вовсе не мои, заканчиваются плачевно.

В холле я столкнулась с Бонкой, гидом, встречавшей российских туристов в день моего прилета. Мы потом перебросились парой фраз на ходу, но она так и не сумела затащить меня на какую-нибудь экскурсию.

Ужаснувшись моему хмурому виду, Бонка отказывалась верить, что «такая красивая девушка до сих пор не нашла себе пару».

— Какая пара! Общаюсь в основном с покойниками и полицией. Что хуже, уже и не знаю, — проворчала я и собралась ее обойти, но Бонка не дала.

— У тебя плохое настроение! — укоризненно заметила она.

Ага, а у нее на моем месте, можно подумать, было бы игривое. Я, может, последние дни на воле догуливаю, а она пристает с ерундой.

Сомневаюсь, что экскурсоводов учат читать мысли. Скорее всего, я от расстройства не сдержалась и высказалась вслух.

Девушка с готовностью кивнула и заявила, что тем более, раз уж у меня осталось так мало времени, его нужно использовать на полную катушку.

— Не ищи уединения. Даже если у тебя серьезные проблемы. Наоборот, тебе как можно больше следует бывать в общественных местах.

Я хотела отмахнуться, но доброжелательница не унималась:

— Вика, я тебе точно говорю. Тебе нужно общение!

Вот ведь пристала, специалистка по психологическим проблемам. Заняться ей, что ли, нечем? Нагрубить я не успела; Бонка принялась соблазнять меня невиданной экскурсией.

— Как раз сегодня вечером отходит автобус от отеля. Осталось два свободных места. Ты не думай, — зачастила она, правильно интерпретировав мой саркастический взгляд. — Это очень хорошая экскурсия. Посещение ресторана с национальной болгарской кухней, культурной программой и дискотекой. Всем нравится. Люди даже по второму разу ездят!

А чего ж не ездить, если и по первому некуда податься? На безрыбье еще и не туда рванешь, — я таки не собиралась поддаваться на хитрые посулы. Небось в автобусе как раз и занято одно-два места, посещаемость мероприятий — ноль. Вот она и разливается соловьем. Дурочек вроде меня подлавливает.