Шрифт:
– Знаю. – Я целую ее в лоб. – Прости меня.
Прачечная
Мне удается дотянуть до конца рабочего дня: меня не отстраняют, не увольняют и не арестовывают. Мой перевод в Детройт для завершения педагогической практики – лучшее, на что я мог рассчитывать.
Я подъезжаю к нашему дому и вижу, как мальчики помогают Лейк и Джулии выгружать из багажника продукты. Едва я выхожу из машины, ко мне подбегает Колдер. Братишка весь сияет от восторга:
– Уилл! – Он хватает меня за руку. – Я тебе сейчас такое покажу!
Мы переходим через улицу. Я забираю из багажника и заношу в дом оставшиеся пакеты. Поставив их на пол, я вижу, что там совсем не продукты, а всякие швейные принадлежности.
– Угадай, кем мы будем на Хеллоуин? – восклицает Колдер.
– Даже не представляю…
– Мы будем раком Джулии! – восторженно кричит он.
Я не ослышался?!
В комнату входит Джулия со швейной машинкой в руках, и я вопросительно смотрю на нее.
– Живем ведь только один раз – правда? – улыбается мне она, ставя машину на барную стойку.
– Она разрешит нам самим сделать опухоли для легких, – вступает в разговор Кел. – Хочешь тоже попробовать? Мы тебе разрешим большую сделать!
– Э-э-э… – растерянно бормочу я.
– Кел, – вмешивается Лейк, – Уилл и Колдер не смогут нам помочь. Они на выходные уезжают из города.
Лицо Колдера так сияет от восторга и радости, что в душу мне закрадываются сомнения: быть может, нам стоит остаться здесь?
– Ну, вообще-то, я был не в курсе, что мы тут делаем рак легких! – говорю я. – Думаю, поездку вполне можно перенести.
– Где у тебя сантиметр? – спрашивает Лейк у матери.
– Не знаю, – пожимает плечами Джулия. – А он у нас вообще есть? Я что-то сомневаюсь…
У меня дома точно есть сантиметр, поэтому я пытаюсь придумать какой-нибудь предлог, чтобы Лейк пошла со мной. Она, конечно, умирает от желания узнать подробности сегодняшнего разговора с директором. К тому же мне надо перед ней извиниться за свое поведение накануне вечером. Мало того что она пережила ужасные минуты с Хави, так еще и я по дороге домой вел себя как последняя сволочь. Я изо всех сил старался не наорать на нее, а надо было ее утешить!
– У Уилла есть, можно взять попользоваться, – говорит Лейк. – Уилл, можешь принести?
– А у меня что, есть сантиметр? – играю под дурачка я.
– Ну конечно, – закатывает глаза она. – В коробке со швейными принадлежностями!
– У меня есть коробка со швейными принадлежностями?!
– Да, в прачечной, – кивает Лейк, раскладывая перед собой ткань. – Рядом со швейной машинкой, на полке, за выкройками твоей мамы. Я расставила их в хронологическом порядке, поэтому… Ладно, забей! – быстро осекается она, качает головой и встает. – Давай я тебе покажу.
Вот умница!
Я с готовностью вскакиваю на ноги… Может быть, чуть быстрее, чем стоило бы.
– Ты разложила выкройки в хронологическом порядке? – удивленно спрашивает Джулия.
– Неудачный денек выдался, – бросает ей через плечо Лейк.
Придержав дверь для Лейк, я закрываю ее за нами. Она оборачивается, и маска сдержанного спокойствия тут же слетает с ее лица:
– Ну как? Что там было? Господи, я чуть с ума от беспокойства не сошла!
– Можно сказать, они погрозили мне пальцем, – говорю я, направляясь к дому. – Сказали, что, поскольку я защищал другую ученицу, они ничего не могут мне предъявить, – поясняю я, забегаю вперед и распахиваю перед Лейк дверь.
– Отлично! И что с твоей практикой? – спрашивает она.
– С этим немного сложнее… Все вакансии в Ипсиланти только в начальных школах, а у меня диплом по среднему школьному образованию, поэтому меня направляют в школу в Детройте.
– В смысле? – Она встревоженно смотрит на меня: – Вы что, переезжаете?!
Я в восторге! Лейк приходит в ужас от одной мысли о нашем переезде!
– Нет, – со смехом отвечаю я. – Это же всего на восемь недель. Хотя, конечно, придется покататься… К тому же я не смогу отвозить мальчиков в школу и забирать после занятий. Знаю, что сейчас не самый подходящий момент просить тебя о помощи, но…
– Перестань! Ты же знаешь, что мы все сделаем! – заверяет меня она, достает сантиметр и уносит швейную коробку обратно в прачечную.
Сам не знаю почему, я иду за ней следом. Боюсь, что она сразу же пойдет обратно домой, а мне еще столько нужно ей сказать! Прислонившись к косяку, я внимательно наблюдаю за ней. Она молчит и смотрит прямо перед собой, поглаживая выкройки моей мамы. Взгляд снова становится отсутствующим.
До сих пор не могу понять, как мне могло прийти в голову, что она добровольно позволила Хави поцеловать ее, особенно после моего вчерашнего выступления. Я слишком хорошо ее знаю, да и она прекрасно знает, что достойна парня получше Хави.