– Тебе помочь раздеться?

Катя поняла, что так и стоит посреди комнаты, расстегнув только половину пуговиц на лёгком пиджаке, и на Жданова таращится. Заставила себя улыбнуться, и головой качнула.

– Нет, я сама.

– А то я могу.

– Знаю я, что ты можешь, - тише и явно с ним заигрывая, чтобы отвлечь, проговорила она и ушла в спальню, переодеваться.

Весь ужин за Андреем украдкой наблюдала. Он ей рассказывал о том, как его день прошёл, а Катя молча кивала, и подбирала правильные слова. А ведь днём казалось, что знает, как ему сказать! А как оказалась с ним с глазу на глаз, так весь настрой куда-то подевался.

– Вкусно?
– спросил Жданов, наблюдая, как Катя салат ковыряет, что-то в своей тарелке разглядывая. Пушкарёва встрепенулась и заулыбалась.

– Очень.

– Хм.

Она глаза на него подняла.

– Что это значит?

Андрей улыбнулся.

– Ты странная сегодня. Что задумала?

Катя осторожно покачала головой.

– Ничего.
– Сделала глубокий вдох.
– Но мне нужно тебе кое-что сказать.

Его взгляд стал заинтересованным.

– Слушаю.

– Андрюш...
– Слова опять кончились, и Катя на себя разозлилась. Вилку отложила, и решительно продолжила: - Я послезавтра уезжаю.

Жданов жевать перестал.

– В смысле?

Катя нервно сглотнула, и в самом деле оправдываться принялась перед ним, хотя и не должна была. Не должна перед ним оправдываться!

– Понимаешь, мне нужно поехать с Мишей в Ригу. Там будет проходить конкурс кулинаров, очень престижный. И ему в нём очень нужно поучаствовать. Но это максимум на неделю.
– Говорила, а внутри у неё всё от страха сковывало, наблюдая за тем, как лицо Андрея стремительно темнеет. Он даже тарелку от себя отодвинул, потеряв всякий интерес к еде, хотя ещё минуту назад ел с большим аппетитом.

– А один он не может поехать?

– Нет. Мы очень надеемся найти там спонсоров, а с ними нужно будет договариваться. Миша ничего в этом не смыслит.

– Вы надеетесь?
– переспросил Жданов, и, кажется, это единственное, что он услышал.
– Очень мило.

Жданов из-за стола поднялся, а Катя на спинку кресла откинулась, почувствовав себя вдруг несчастной и несправедливо обвинённой.

– Андрей, это моя работа.

– Я в курсе. Это твоя работа, а он... Извини, я пропустил, он тебе кто?

Катя салфетку смяла и кинула её на край стола.

– Не начинай, пожалуйста.

Жданов стоял к ней спиной, напряжённый, и руки в бока упёр. А когда она попросила не начинать, только головой дёрнул.

– Не начинаю.

– Я всё равно поеду. Потому что должна.

– Так я не запрещаю. Езжай, родная. Кто я такой...

– О боже!
– Катя рывком с кресла поднялась и ушла в спальню. Но через минуту выглянула и посмотрела на него.
– Я еду работать, и это всё, что тебе нужно знать. Я не буду оправдываться, потому что не за что.

Когда она снова в спальне скрылась, Жданов медленно выдохнул. И голову опустил.

– Да, наверное.
– Потёр подбородок.
– Кать, прости.

Очень хотелось сказать ему в ответ, что не простит. Потому что он не просит прощения, он попросту смиряется с её решением. А если бы у него был хоть один шанс остановить её, он бы это непременно сделал, надавил бы на неё, если бы мог.

А она бы уступила, если бы могла. С большим удовольствием бы уступила...

Но может это и к лучшему, если они некоторое время побудут врозь и видеться не будут. Смогут спокойно всё обдумать, чтобы вечерние встречи не путали и не смущали.

Катя думала, что накануне отъезда Жданов к ней не приедет, всё-таки он был на неё обижен, но он дома оказался даже раньше неё, правда, больше молчал, внутренне кипел от негодования, и Пушкарёвой даже в какой-то момент показалось, что он, в конце концов, не выдержит и что-нибудь ей скажет, примет важное решение и всё-таки запретит ей ехать. Их дутое молчание было таким глупым, и даже тот факт, что Андрей к ней в ту ночь не прикоснулся, Катю только больше убедил в нелепости происходящего. А утром, закрывая чемодан, на спящего Андрея посматривала, и раздумывала, будить его или нет. Он лежал на животе, обняв руками подушку, и дышал ровно и спокойно. Будить его было очень жалко, но сказать на прощание хоть пару слов, очень хотелось. Катя на край кровати с его стороны присела, и осторожно Жданова по плечу погладила.

– Андрюш.

Он зашевелился, шумно вздохнул, и, помедлив секунду, перевернулся на спину. На Катю сонно посмотрел.

– Я уезжаю.

Он насупился, брови сдвинул, что вкупе с тёмной щетиной, выступившей на щеках и подбородке, смотрелось ещё более грозно.

– Я позвоню.

Кивнул. А Катя не сдержалась и глаза на мгновение к потолку подняла. После чего решительно с кровати поднялась, решив не нежничать со Ждановым, раз он так себя ведёт. Так и ушла, оставив Андрея в своей постели, и уже в самолёте, сидя рядом с Мишей, и слушая его оживлённый монолог, думала о том, что зря не предупредила Андрея о том, что в её отсутствие в квартиру могут родители наведаться. Конечно, вряд ли он без неё там ночевать захочет, но всё-таки.