У них давнишняя дружба!

 «Мы, — говорят москвичи, — соревнуемся с Ленинградом!»

 «Мы, — говорят ленинградцы, — соревнуемся с Москвой!»

 А когда социалистическое соревнование, — очень хорошо работается: весело и с большой пользой.

 Ведь каждый старается изо всех сил!

 А главное — знаете что? Все друг другу помогают — вот что главное!

 Звонят однажды по телефону из Москвы.

 Начальник почты в Ленинграде взял трубку.

 Слушает, что-то записывает для памяти... Мало ли дел у начальников.

 Кивает головой, поддакивает в трубку...

 Да вдруг как упрётся о край стола. Даже стул под ним поехал назад.

 — Нет, — говорит, — нет и нет! Это мы в Ленинграде изготовим. Уж позвольте вам помочь. Ведь мы же соревнуемся с вами!

 Пока начальник почты объяснялся с Москвой, вернулись с порожними сумками три почтальона — три девушки, вострушки-хохотушки.

 Забрались в уголок и — «хи-хи-хи» да «ха-ха-ха»!

 И вдруг слышат — разговор-то по телефону какой удивительный: Москве сумка понадобилась. Да не простая, как у всех почтальонов. Особенная сумка: на тысячу писем!

 Девушки переглянулись.

 — Вот так здорово! — говорит одна. — Для этакой сумищи знаете какие нужны плечи? Богатырские. Как у самого Ильи Муромца!

 Другая пошутила:

 — А может, Илью Муромца и взяли в почтальоны? Или Гулливера!

 — Или Дядю Стёпу-Каланчу! — рассмеялась третья.

 В это время разговор с Москвой прервали.

 Вострушки — к начальнику:

 — Что за сумка? Для чего такая большая?

 Начальник почесал затылок.

 — Эх-ма, — говорит, — а я и не догадался спросить, зачем московскому почтальону такая сумка... Ну, ничего, узнаем. Главное, девушки, то, что москвичи уступили эту работу нам. И мы сделаем отличную сумку!

 — Правильно! — подхватила одна. — Своей сумки не пожалею, а товарищей выручу!

 И схватила ножницы.

 Начальник — к ней:

 — Стойте! Да вы что... Сумки портить?

 А та всё своё:

 — Распорем и сошьём. Из наших трёх сумок получится одна большая. Как раз на тысячу писем!

 Начальник отобрал ножницы.

 — Не дурите, — говорит. — Сколько живу на свете, а такого соревнования, чтобы портить вещи, не встречал... Ну, распорете вы свои сумки, а дальше что? И москвичей не выручите и сами останетесь ни с чем... Много зря хохочете, девушки. Оттого и подумать некогда!

 Вострушки сказали «до свидания» и разошлись по домам.

 А начальник — опять к телефону.

 — Извините, — говорит, — нас прервали... Так для чего же всё-таки сумка на тысячу писем?

 Из Москвы отвечают:

 — У нас тут кругом новые дома. Так вот, к одному из жильцов каждый день приходит тысяча писем...

 — Тысяча писем! — ахнул ленинградец. — К одному человеку!

 — Притом каждый день, — подтвердил москвич. — Для этого адресата держим отдельного почтальона. И всё равно не управляется. Просит дать большую сумку.

 — Да что же это за адресат такой удивительный? Хоть назовите!

 И москвич назвал:

 — Юрий Алексеевич Гагарин. Первый в мире космонавт. Ему отовсюду поздравления — из всех стран, от всех народов. Так что срочно высылайте большую сумку.

 — Ясно, — сказал начальник. — У нас в Ленинграде знаменитый сумочник. Мастер, известный на всю страну! Так что не беспокойтесь...

 Оделся, схватил фуражку — и в метро.

 Приехал на фабрику кожаных изделий.

 Вот и сумочник.

 Это старичок с сильными и ловкими, как у молодого, руками. А кончики пальцев тёмные — от многолетней работы с кожами.

 Познакомились.

 Почтовый начальник заказал большую сумку и говорит:

 — Только уж, пожалуйста, сделайте получше!

 Старичок нахмурился. Недоволен такими словами.

 — А я, — отвечает, — всё делаю только хорошо. Плохо не умею. Так уж свои руки приучил. С малолетства мои руки понимают красоту работы.

 Прошёл день, другой — и сумочник сам приехал на почту.

 В руках небольшой пакетик.

 А как разорвал бумагу да расправил сумку — заняла она весь стол: большая коричневая сумка на широком ремне.

 Девушки-почтальоны, конечно, тут как тут.

 Стали примерять новую сумку.

 Примерила одна:

 — Девчонки, да эта сума-сумища совсем лёгкая. Как пёрышко! Из чего это она? И не кожаная и не брезентовая...

 Примерила другая:

 — И вправду, какой-то чудо-материал! Наши сумки куда тяжелее.

 Примерила третья — и к зеркалу.