Шрифт:
155. Телеграмма Морского Агента в Японии Лейтенанта Чагина —
Управляющему Морским Министерством Вице-Адмиралу Тыртову.
22 Декабря 1897 г. из Иокогамы
Сасебо минирован.
Адмирал за государственную пользу переживает
156. Письмо Начальника эскадры Тихого океана
Контр-Адмирала Дубасова — Командующему войсками
Приамурского военного округа Генерал-Лейтенанту Гродекову.
22 Декабря 1897 г. из Нагасаки
Пользуюсь настоящим случаем, чтобы вкратце сообщить Вашему Превосходительству как о причинах, которые заставили меня просить Его Превосходительство Сергея Михайловича дать мне возможность непременно с ним увидеться, так и о результатах нашего свидания и наших переговоров.
Полагая, что Вашему Превосходительству хорошо известно положение наше в Корее и что Вы равным образом осведомлены и о том шаге нашем, — а именно о назначении г. Алексеева Советником Министерства Финансов, — который вместе с назначением русских офицеров инструкторами корейских войск вызвал в Англии и Японии такое раздражение, я позволю себе лишь прибавить, что в присутствии той военной силы, которой Япония располагает в Корее, наше положение там без такой же военной силы становится в высшей степени рискованным.
Ввиду этого и по совместному моему и нашего поверенного в делах в Корее решению признаю необходимым по возможности скорее заменить находящуюся в Сеуле десантную команду с эскадры, в составе 60 человек при двух орудиях, военно-сухопутной командой, в составе одной роты, при двух горных орудиях, о чем я и просил С. М. Духовского…
Вследствие этого я по телеграфу сообщил уже свое представление Управляющему Морским Министерством и теперь, вероятно, должны последовать переговоры по этому вопросу между Министерствами Морским и Военным.
Сообщая об этом Вашему Превосходительству, я счел нужным присовокупить, что если ожидаемое разрешение вопроса последует в благоприятном смысле, то я мог бы, не стесняясь временем года, прислать за просимой десантной командой во Владивосток пароход «Хабаровск», который должен быть по представлению моему причислен к эскадре; кроме того, не могу не прибавить, что при настоящем политическом настроении, заставляющем опасаться со стороны Англии и Японии всякого противодействия успехам нашего дела в Корее, водворение в Сеуле этой команды в самый скорейший срок явится мерою в высшей степени желательной.
Пользуюсь настоящим случаем, чтобы просить Ваше Превосходительство принять уверение в совершенном моем уважении и таковой же преданности. Подписал: Дубасов.
Еще о «дружественном духе»:
157. Телеграмма Морского Агента в Японии Лейтенанта Чагина —
141
Работа капитана 2-го ранга В.Э. Тюлькина.
Начальнику эскадры Тихого океана Контр-Адмиралу Дубасову
(получена 23 Декабря 1897 г. в Нагасаки) из Иокогамы
В Сасебо усиленно снаряжаются снаряды и подвозятся боевые и другие запасы. «Такачихо» и «Са-Иен» пошли, говорят, к Ляотунгу.
Видимо, подготовка русской эскадры к боевым действиям не прошла незамеченной, и ситуация с Порт-Артуром пока успокоилась. Хотя более вероятно, что успокоились англичане, загнавшие нас в Порт-Артур с любезной помощью графа Муравьева. Они-то, в отличие от него, не хуже адмирала Дубасова понимают, что России нужна база на юге Кореи. И пускать нас туда, натурально, не собираются. Обо всем этом адмирал Федор Васильевич в очередной раз пытается довести до сведения, а также сердца и ума руководства.
165. Телеграмма Начальника эскадры Тихого океана
Контр-Адмирала Дубасова —
Управляющему Морским Министерством Вице-Адмиралу Тыртову.
27 Декабря 1897 г. № 850 (через Владивосток)
Пользуюсь отходом «Воронежа», чтобы телеграфом через Владивосток донести о важнейших сторонах совершающихся событий и просить необходимых по некоторым вопросам разъяснений.
В данную минуту общее положение дел стало, по-видимому, спокойнее. Занятие германцами Киау-Чау всеми признано совершившимся фактом и само по себе едва ли уже вызовет осложнение. Присутствие наших судов в Порт-Артуре и Талиенване стало тоже общеизвестным фактом, причем японское правительство наше дружественное заявление, что мы не заняли эти порты, а лишь временно пользуемся ими с согласия китайскаго правительства [142] , — приняло, согласно сообщенному мне свидетельству нашего посланника в Токио, дружественным образом.
142
Следует подчеркнуть, что на момент составления данной телеграммы и еще позже это было искренним мнением адмирала Дубасова. Считал, видимо, что руководство страны либо умнее, либо патриотичнее.
Говоря о руководстве страны, отметим в очередной раз, что критика в данном расследовании в адрес правительства ни коим образом не является критикой Государя Императора, любовь Которого к России и забота о ней подтверждены и Его жизнью, и Его смертью. Равно как не подлежит сомнению и Его врожденное политическое и стратегическое чутье.
Речь идет именно о том, что у Православного Самодержавного Царя уже не находилось в достаточном количестве помощников и единомышленников в «образованных» и особенно «высших» слоях русского общества. Впечатление такое — будто какая-то невидимая рука не допускала еще остающихся верных людей до трона. С этим фактом мы столкнемся и в следующих частях нашего повествования. Собственно измена высших эшелонов власти и погубила Российскую Империю вместе с самими этими эшелонами.
…Главной причиной настоящих затруднений является положение, занятое нами в Корее. Из всего виденного мною и узнанного на месте оно представляется так: исключительное влияние наше на корейское правительство и Короля, в последнее время особенно усилившееся благодаря энергическому образу действий представителя нашего Шпейера, выразилось, наконец, мероприятиями, именно назначением Алексеева советником Министерства Финансов и русских офицерских чинов инструкторами корейской армии, — которые совершенно отдают в наши руки судьбу всей страны.