Он уже близко. С каждым шагом музыка громче. Грохот ударных, плотные волны баса, рев электрогитары, – магия, действующая на подсознание, на уровне чувств и инстинктов. Пожалуй, ни один вид искусства не может сравниться с музыкой по силе воздействия. Когда твоя сущность вибрирует в унисон с ней и следует за ней в судорогах экстаза, ты напитываешься энергией из первоисточника, путь к которому знают гении и безумцы.

Вот и площадь.

В ее центре – круглая клумба (на Новый год здесь ставят главную елку города), а на сцене длинноволосые парни рубят старый неувядающий хит «Rock around the clock tonight». Народу немного, сто – сто пятьдесят человек, и места хватает всем. Кто-то потряхивает головой в такт музыке, кто-то скромно притопывает, а седовласые дядьки в косухах, старые рокеры, пляшут у сцены. Рок – музыка всех поколений, она не стареет; однажды родившись, она будет звучать до тех пор, пока люди не исчезнут с лица Земли под тяжестью собственных прегрешений.

Через двадцать минут стал накрапывать дождик.

Упала капля, другая, третья. Пыльный асфальт жадно впитывал влагу. Кап-кап. Кап-кап. Кап-кап. Дождь усиливался. Раскрылись зонты, кто-то спрятался под деревья, а самые боязливые двинулись к выходу – скатертью им дорога.

Он не последует их примеру. Закрыв глаза и подставив лицо дождю, он ловит капли открытым ртом – как в детстве – и улыбается. Зачем бояться дождя? Вымокнешь? Вот ведь проблема. Дома высушишься, не сахарный, не растаешь. Простынешь? В июле? Вспомни, как мальчик Саша играл под дождем в футбол, ездил на велике, ходил на рыбалку или просто бегал по улице как угорелый, не внемля голосу разума, которым с ним говорили родители. Он до сих пор жив-здоров, но с возрастом стал осторожней, и нет-нет да и поймает себя на том, что это ему не нравится. Во взрослении есть свои плюсы, но взамен многое отдаешь безвозвратно.

Ребята начали новую песню.

«Thunderstruck».

AC/DC.

Здорово. Прямо в тему. Вот-вот грянет гром. Пусть песня не о природном явлении, а о женщинах – это неважно. Идет дождь, волосы и рубаха мокрые, рокеры без зонтов пляшут у сцены – здорово, черт побери!

Фронтмен рвет воздух хриплым голосом Брайана Джонсона, взяв микрофонную стойку фирменным рокерским хватом:

Молния вспыхнула в небе.

Бах!

Треснуло и громыхнуло прямо над парком.

Парни на сцене заулыбались. Фронтмен добавил экспрессии в голос.

Еще одна вспышка.

Бах!

Поймав кураж, зрители дружно мотали мокрыми головами и подпевали.

Вот она, суть рок-н-ролла. Вот она – жизнь!

Когда песня закончилась, музыканты поблагодарили всех, попрощались, и народ потянулся с площади. Дождь припустил сильней. Он заливал все вокруг, стучал частой дробью по листьям, по пластиковому навесу над сценой, по крышам киосков и грозил еще большей мощью.

Саша вышел из парка через центральный вход, между рядами колонн, и встал у дороги, вытянув руку.

На мгновение пришла мысль: может, пройтись до дома пешком, наплевав на дождь, на условности и на туфли за триста долларов? Может, продлить чувство радости и свободы, вернувшееся после долгого перерыва? Мелькнула мысль – и тут же погасла как искра.

Остановилась бежевая «девятка».

С сомнением взглянув на него, старик вломил цену в два раза больше обычной, и он согласился без торга.

Дождь шел плотной теплой стеной. Превратив улицы города в мутные реки и смыв с них толстый слой пыли, скопившейся за две жарких недели, он на этом не успокоился. Он хотел стать местным стихийным бедствием, а в перспективе – новым Всемирным потопом, спастись от которого невозможно, ибо новый Ной не родился и никто не построил ковчег, предчувствуя кару небесную. Люди стали слишком самонадеянны. Считая себя царями, они думают, что природа все стерпит. Но стоит проснуться вулкану или спуститься лавине, или начаться землетрясению, как бегут они с глазами полными ужаса и молят истово Бога: спаси нас от страшной смерти, прости нам все прегрешения. А Бог? Ему все равно. Он не встретит грудью лавину, не охладит вулкан, не остановит древние материковые плиты своей божественной дланью. Он даст людям погибнуть. «Где были вы, – спросит он, – когда не боялись? Где была ваша вера? Вы грешили и не раскаивались. Я был не нужен. Может, вы думали, что я мертв»?

Как льет дождь! Как красиво и мощно! Стеклоочистители не справляются, дергаются и скрипят.

В машине накурено.

Свежие ощущения уплывают, слабея с каждой минутой, и скоро от них ничего не останется, кроме воспоминаний, которые меркнут с течением времени, смешиваясь с более поздним опытом и фантомами воображения.

Он чувствует дискомфорт. Рубашка и джинсы прилипли к телу, в туфлях хлюпает, нижнее белье, тоже промокло – снять бы все поскорей.

Аня открыла дверь и посочувствовала ему: