Он не сожалел о своей ошибке; он поступил так, как подсказывала логика. Пусть его вела логика отчаяния, но он все продумал. Останься он в Каи, с каждым днем его беспомощность только возрастала бы. Лучше умереть от жажды.

К концу пятого дня приступы бреда посещали его все чаще. Временами джьерну казалось, что он слышит, как над ним насмехается Дилаф, иногда место артета занимала теоданская принцесса. Однажды ему почудилось, что его посетил сам Джаддет; лицо бога горело алым огнем разочарования, и он свысока презрительно рассматривал Хратена. Вскоре видения изменились. Он больше не видел знакомых лиц, не чувствовал унижения и не слышал насмешек. Их сменило кое-что более ужасное.

Воспоминания о Дахоре.

Он снова очутился в темной пустой келье монастыря. – По высеченным из черного камня коридорам эхом разно-сились крики, животная мука мешалась со строгим речитативом, усиливающим странные, нечеловеческие способности. Мальчик Хратен послушно стоял на коленях в крохотной, не больше чулана, келье; пот заливал распахнутые в ужасе глаза. Он знал, что скоро за ним придут.

Рэтборский монастырь обучал убийц, Фьелдор – шпионов. Дахор… Дахор готовил демонов.

Беспамятство джьерна прояснилось около полудня, отступив на время шаловливой кошкой, которая позволила добыче побегать перед последним, смертельным ударом. Хратен настолько ослабел, что с трудом поднялся с твердой мостовой; его покрытая слизью одежда прилипла к камням. Он не помнил, как свернулся клубком на булыжниках площади. С усталым вздохом он провел рукой по безволосой голове в бесполезной попытке вытереть грязь. Пальцы укололись о что-то жесткое: щетина.

Хратен выпрямился, удивление прибавило ему сил. Он нашарил трясущимися пальцами фляжку из-под жертвенного вина, протер грязным рукавом. Стеклянный бок искажал мутное отражение, но джьерн разглядел, что с лица исчезли пятна, оставив пусть грязную, но нормального цвета кожу.

Действие снадобья Фротона наконец-то закончилось.

Жрец начал бояться, что оно никогда не прекратится, что Фротон забыл сделать симптомы временными. Хратена и так поражало, что безвестный хровел способен создать зелье, которое награждало человека признаками шаода. Но он недооценил аптекаря: тот исполнил заказ в точности, хотя время действия снадобья оказалось чуть больше ожидаемого.

Но если он в скором времени не выберется из Элантриса, то все равно умрет. Хратен собрал остаток сил и набрал воздуха в легкие.

– Узрите! – прокричал он, задрав голову к караулке на стене. – Станьте свидетелями мощи и славы лорда Джаддета! Я излечился!

Ответа не последовало. Возможно, голос не долетал до стены. Но тут джьерн заметил некую странность: на стене не было солдат. Ни патрулей, ни часовых, ни сверкающих на солнце наконечников копий. Он видел их вчера… или позавчера? Последние трое суток слились воедино в спутанный клубок из молитв, видений и редкого провала в усталый сон.

Куда пропали часовые? Они считали святым долгом наблюдать за Элантрисом, как будто им могло что-то угрожать из недр догнивающего города. Элантрийская гвардия занималась бессмысленным делом, но позиция защитников от ужасных чудовищ придавала им вес в обществе. Гвардейцы никогда бы не покинули своих постов.

И все же они ушли. Хратен снова закричал, но силы покидали его. Если ворота не откроются, он обречен. От него не ускользнула ирония ситуации: единственный исцеленный элантриец умрет по вине нерадивых часовых.

Створки ворот со скрипом поползли в стороны. Снова галлюцинации? Но тут в щель просунулась голова падкого на деньги капитана, которого он прикармливал.

– Господин? – неуверенно спросил капитан. Он оглядел Хратена с ног до головы и задохнулся от удивления. – Доми великодушный! Вы действительно вылечились!

– Лорд Джаддет откликнулся на мои молитвы, – провозгласил джьерн. – Элантрийская чума покинула меня.

Голова капитана исчезла, и ворота медленно распахнулись, явив группу настороженных охранников.

– Выходите, милорд.

Хратен встал (он не заметил, когда снова рухнул на колени) и на подгибающихся ногах пошел к воротам. В проеме он обернулся, положил руку на дерево – одна сторона покрыта слизью, другая светлая и чистая – и окинул взглядом площадь. С плоской крыши одного из домов за ним наблюдали несколько элантрийцев.

– Наслаждайтесь вечным проклятием, друзья мои, – прошептал жрец и жестом приказал гвардейцам закрывать ворота.

– Я поступаю против правил, господин, – проговорил капитан. – Когда человек попадает в Элантрис…

– Джаддет щедро вознаграждает послушание. Часто руками своих слуг.

Глаза капитана заблестели, и Хратен порадовался, что в свое время приучил его к подачкам.

– Где твой отряд, капитан?

– Охраняет нового короля, – гордо ответил он.

– Нового короля?

– Вы многое пропустили, милорд. Теперь Арелоном правит лорд Телри – или будет править, как только похоронят Йадона.

У жреца не оставалось сил на удивление. «Йадон умер? Телри станет королем?» Как пять дней принесли столько изменений?