— Ну, чего замерла, подстилка?! Здороваться тебя не учили?

Говорила женщина. Грязная, нечесаная, с выпирающим вперед подбородком. Настолько толстая, что казалось, собственные груди рано или поздно ее задушат. В Ордене таких не было даже близко. Санея не была уверена, что с ней справится. И куда бить? В висок? В шею? Не факт, что она хоть что–то почувствует. Может, по глазам? И ведь еще неизвестно, кто и насколько старательно станет помогать этому чудищу. Кроме толстухи по лавкам у стен сидело еще шесть или семь женщин. Некоторые откровенно пришибленные, другие — напротив, смотрели на нее не без интереса. Санея решила, что кроме тетки против нее будут, по крайней мере, двое.

— Извините, пожалуйста… — прошептала она судорожно, но так, чтобы ее слова все же можно было разобрать. — Я не знаю, что делать…

Несколько женщин засмеялись.

— Ничего, крошка, — заверила толстуха, показав желтые зубы. — Для того и старшие… Для того и тетушка Глада… Научим… ты уж поверь, крошка… Подойди, я на тебя полюбуюсь… Полюбуется тобой Глада…

После каждой фразы она долго, с натугой, словно это была тяжелая работа, выдыхала воздух. Складки на горле слипались и разлипались.

Санея сделала несколько шагов.

— Ой, какая сладенькая!.. Так бы и съела!.. Теперь нас трое будет… Вмести с Лесси–то?.. Трое выходит…

И она чуть повела правой рукой. То, что Санея сначала приняла за часть тела самой Глады, на самом деле оказалось тесно прижатой к толстухе девочкой. Худенькой, с красными от слез глазами, на вид лет тринадцати — младше Санеи на год.

— Убери зад, тварь! — рявкнула Глада, столкнув со скамейки тетку, сидевшую левее. Потом посмотрела на Санею. — А ты садись… садись, крошка…

Толстуха погладила жирными пальцами отполированную поверхность. Санея смущенно и обворожительно улыбнулась — Глада зарделась, глядя в ответ, — подошла еще чуть ближе, поставила одну ногу на скамейку и… спружинив, вложила в движение коленом всю силу.

— СУКА! УРОЮ!!!

Глада, рванувшись, попыталась схватить ее — Санея отпрыгнула назад. Лицо у толстухи было разбито: сломана скула, сломан нос, может быть, и челюсть тоже, но девушка понимала, что нужного результата не достигла. Поскользнувшись в момент удара, вместо того чтобы попасть точно в висок, Санея ударила немного наискось. Стоит тетке чуть оклематься…

Разогнавшись с пары шагов, Санея прыгнула двумя ногами вперед, метя в объемное пузо глухо верещавшей Глады. Попала. Но толку — чуть. Только ушиблась, приземляясь. После Санее удалось увернуться еще от двух попыток захвата, походя свалив с ног тетку поменьше. Последнее было почти привычно: в Ордене она спарринговала то с Тони, то с Улной, и оба парня были заметно больше, но Глада…

Проскользнув под очередным захватом, Санея, оттолкнувшись от лавки, запрыгнула толстухе на плечи, обвила жирную шею ногами и кинула себя вниз. После такого шея толстухи просто обязана была сломаться… Не сломалась. Тетка упала на пол, придавив собой Санею, и пока девушка пыталась схватить ртом хоть немного воздуха, успела все же поставить колено ей на спину.

— ЧТО, ТВАРЬ?! НРАВИТСЯ?! НРАВИТСЯ?!!

Жить ей оставалось несколько секунд. Дольше этого веса не выдержать…

— Я тебя так оттрахаю, что все твои прошлые хахали со своими стручками тебе калеками покажутся! Я тебя так отдергаю…

Толстуха схватила ее за волосы с такой силой, словно хотела оторвать вместе с головой. Санею бы приподняло над землей, если бы эта свиноматка в человечьем обличье не была сверху. Руками она двигать не могла, а то, что дрыгала ногами, Гладе, похоже, нисколько не мешало.

— Ты, тварь, у меня станешь очень смирной, — Глада уже не кричала. — Я тебе, щелка, обещаю…

Санея чувствовала, что силы ее покидают. Она перестала дергаться, но чтобы восстановиться, необходим был воздух, а его не было. Наверное, для мастера келото такая ситуация не могла бы стать безвыходной. Клиф точно справился бы. И Лем. Минглон ведь все это ей объяснял: «Оставь мысли, сосредоточься на своем теле, на связках, на мышцах, на энергии, заставляющей все это жить и двигаться. Не сомневайся в том, что делаешь. И не застывай на одном месте. Ты должна чувствовать и ощущать частью себя не только то пространство, которое занимает твое тело, но все то, до чего ты можешь дотянуться за короткий промежуток. Сумеешь ощутить все на метр, на два, на десять метров от тебя своим — твоим оно и станет. Как не требуется тебе никакого времени, чтобы шевельнуть пальцем, так и не понадобится его, чтобы достигнуть крайней точки того, чем ты владеешь. Ты сможешь сделать это мгновенно».

Санея закрыла глаза, перестала пытаться вдохнуть. На самом деле ей уже случалось чувствовать во время тренировок нечто похожее на то, о чем рассказывал Минглон. И почти всегда это было после того, как она хорошенько поест. Особенно если сладкого — шоколада или безе… А Минглон говорил, что это неплохо для начала, но в дальнейшем…

Санея попробовала потянуть мышцы.

— Ты меня запомнишь, сучка. Вон Лесси тебе расскажет, какая я бываю ласковая…

Внезапно раздался звук, будто крохотному лесному зверьку прищемили хвостик. Санея краем глаза заметила движение, услышала стук каблучков, а спустя секунду Глада заверещала: