— Ваш дед и по совместительству отец Ларисы был гениальным ученым. Тут ваша матушка не солгала, Ларисе и Игорю было в кого быть умными. Но если Лариса еще в какой-то степени оправдала славу своего родителя, то на Игоре природа уже отдохнула.

— И основательно, — не удержалась Леся от колкого замечания.

Арсений Иванович покосился на невестку — он не одобрял распрей в семье. Но сейчас сведения, которыми располагал Лисица, были куда важней, чем выговор Лесе. Поэтому Арсений Иванович лишь произнес:

— Я что-то не совсем понимаю, как же такое возможно? Кем же приходилась моя мать Ларисе?

— Сестрой. Единокровной сестрой. У них был общий отец, но разные матери.

— Это значит… что Лариса — не сестра мне… Она — моя тетка?

— Получается, так.

— И она же — бабушка Эдика?

— Двоюродная.

Арсений Иванович все еще не мог свыкнуться с мыслью о крутом переделе родственных связей у них в семье.

Пришлось Лисице снова подтвердить то, что он уже сказал ранее:

— Совершенно не из-за чего тут переживать. И вы все поняли правильно. Ваш дед, отец вашей матери, был также и отцом Ларисы.

— Но… но это невозможно!

— Почему?

— У них двоих колоссальная разница в возрасте! Я имею в виду, у матери и Ларисы!.. Между ними почти тридцать лет!

— И что с того? Ваш дед, по свидетельству тех, кто знал его лично, был мужчиной хоть куда. Он до самого конца пользовался большой любовью дам. И просто удивительно, что у него было лишь трое детей. При его любвеобильности их могло быть в десять раз больше.

— Трое? — удивился Арсений Иванович. — Ты сказал, трое?

— Верно. Ваша матушка, Лариса и…

— Кто же третий?

— О нем будет речь впереди.

— Надеюсь, что это не я, — проворчал Арсений Иванович.

— Не беспокойтесь, — заверил его Лисица. — Думаю, что это не вы.

— Думаешь? Уф! — выдохнул Арсений Иванович. — Еще не легче!

— Да вы не волнуйтесь так. Главное, что теперь вы узнаете всю правду.

— Ну, ты прости меня, братец, — несколько смущенно произнес Арсений Иванович. — Прости, что я на тебя накричал вначале. Но сам понимаешь, такие новости, да еще без подготовки. И зачем же мать все это от меня скрывала?

— Я расскажу, — кивнул головой Лисица. — Но не заказать ли нам все же что-нибудь поесть?

На сей раз его вопрос вызвал живейший отклик. Услышанные новости взволновали всех, усилив кровообращение, а вместе с тем вызвав аппетит.

— Давайте закажем.

Лисица сделал знак официантке, приглашая ее вновь подойти к их столику. Девушка радостно встрепенулась и, быстро убрав со стола остатки чая и кофе, вновь предложила им папочки с меню. Одна лишь Кира отрицательно покачала головой, когда официантка подошла к ней.

Кире по-прежнему не хотелось никакой еды. И причину этого, как ей думалось, она теперь знала. Она и Лисице хотела рассказать об этом еще пару часов назад, когда они были дома. Но ей помешал разговор Лисицы с каким-то почтенным седовласым старичком, который они вели по скайпу. Лисица был так увлечен этим диалогом, что просто выставил Киру за дверь вместе со всеми ее новостями. А новости были таковы, что Лисица должен был потом здорово пожалеть, что не выслушал Киру.

Но если Лисице с этим не повезло, то нам повезло значительно больше.

Вернувшись из поездки в Лугу, Кира решила наконец заняться собой и своим здоровьем вплотную. Свадьба Леси и Эдика осталась позади, можно было вздохнуть посвободнее. Киру же не могло не беспокоить ухудшавшееся состояние ее здоровья.

Ведь если раньше ее просто мутило при виде еды, то теперь к этим симптомам присоединились еще и слабость, вялость, сонливость и апатия. Та активность, какую Кира продемонстрировала на Лесиной свадьбе, стоила ей огромного напряжения всех ее сил. Танцы выматывали. Музыка раздражала. И даже мысли в голове у Киры прежде неслись резвыми сайгаками, а теперь больше напоминали неторопливых бегемотов. Пусть эти звери и способны развивать значительную скорость, но чтобы это произошло, им нужно приложить большие усилия. Так и мысли Киры — да, она могла заставить их шевелиться, но по своей воле они предпочитали теперь иное занятие — сладко дремать.

Уже и Лисица стал обращать внимание на необычное поведение подруги. И надо сказать, что оно его забавляло, но и раздражало тоже.

— До сих пор спишь? — прикрикнул он на Киру этим утром, появившись в их спальне, после того, как всю ночь провел в своем кабинете. — Ты не заболела?

Кира с трудом продрала глаза, глянула на часы и убедилась, что упрек Лисицы вполне справедлив. Часы показывали половину двенадцатого, впору было скоро обедать, а она еще даже не завтракала и вообще еще не вставала и желания такого, надо признаться, отнюдь не испытывала.