— И убил бы, потому что мы спасли Николо, буквально в последнюю минуту оказав ему помощь.

— Сняли грех с души, — отозвался Беся, приложив руку к сердцу. — Искренняя вам за это моя благодарность. А с этими уголовниками я больше дел не имею. Старуха умерла, так что и корчить из себя злодея мне больше не перед кем.

Он был так откровенен, что друзья почти поверили ему.

— Но все же, как же так получилось с короной?

— Корона — это вообще отдельная песня.

— Она настоящая?

— Обижаете, — надулся Сергей. — Конечно, настоящая. Самая что ни есть настоящая ворованная вещь. Я так или иначе собирался вернуть ее шотландцам, которым искренне сочувствую, но почему бы перед этим короне было не послужить для доброго дела? С ее помощью я рассчитывал вывести на чистую воду большую гадину. А этот обмылок все испортил! Взял корону и драпанул с ней!

И он сердито взглянул на Николо, который сжался под его взглядом.

— Но я же не знал. Я же не думал!

— Понятное дело, что не думал. А иногда надо думать. Вот почему ты не отнес корону старухе в тот же день? Ты же понимал, сколько она стоит?

— Предполагал.

— И зачем ты потащил многотысячную вещь к себе домой? — напустился на него Беся. — Мой человек передал тебе эту вещь, взял за нее смешные деньги, что ты должен был делать? Ты должен был отнести ее старухе! Тут же! А вместо этого ребята звонят мне и говорят, что ты почесал к себе домой вместе с короной. Что я должен был думать?

— Что я решил зажилить корону себе, — пролепетал Николо.

— Вот именно, — отозвался Беся. — Мои ребята следили за тобой все время. И я приказал им: как только ты появишься на улице, сразу же хватать тебя и везти ко мне.

— Зачем?

— Хотел объяснить тебе, раз уж ты не понимаешь намеков, все популярно — что корону надо отдать старухе. Но вместо этого ты и тут проявил фантазию, взял и удрал от моих ребят!

— Я испугался.

— Ты пустился в бега, да еще вместе с короной, которая стоит дороже, чем ты сам со всеми твоими потрохами.

— У меня был план.

— Да, когда ты сел на теплоход и пустился в плаванье вместе со старухой, я вздохнул посвободнее, — признался Беся. — Я был даже уверен, что раз уж ты на борту вместе со старухой, то корону ты ей отдашь. Но ты и там умудрился начудить.

— Я не мог сразу отдать старухе корону. Все-таки это было еще и свадебное путешествие Леси.

— Но ты должен был отдать корону старухе сразу, в тот же день! — настаивал Беся.

— Я и собирался это сделать. Не сразу, но собирался. Старуха ведь тоже была на борту. Никуда бы она не делась, получила бы корону через день.

— Погодите, — вмешалась в разговор Леся. — Но откуда Николо вообще мог знать, что Надежда Сергеевна, которой он задолжал, будет на теплоходе?

— От меня. Я сам ему об этом сказал! И даже указал, кто может ему помочь оказаться на борту теплохода. Вот ты!

И Беся указал на Лесю.

— Я? — удивилась девушка.

— У Николо был отличный шанс сначала подружиться с тобой, а потом и напроситься вместе с вами в плаванье.

Именно это и произошло. А Леся-то думала, что все происходит само собой. Что Николо искренне заинтересован в дружбе с ней, а он, оказывается, всего лишь выполнял чужие указания и действовал из корыстных побуждений.

Леся с укором взглянула на Николо:

— Значит, ты подружился со мной для того, чтобы подобраться поближе к старухе?

— Леся, прости меня! Я же не знал тебя сначала. Думал, окручу девчонку. Даже для безопасности притворился геем. Девчонки почему-то охотнее дружат с геями, чем с нормальными ребятами.

— Так ты еще и не гей!

Теперь девушка была поражена по-настоящему.

— А зачем тебе была нужна косметичка? — спросила она у Николо. — У тебя в сумке мы нашли совсем новенькую косметичку со всем содержимым.

— Я купил ее для тебя, — пробормотал Николо. — В качестве еще одного свадебного подарка.

— Вот оно что!

— Дело в том, что ты мне очень симпатична. И я хотел тебя порадовать.

— Симпатична?

Леся мигом вспомнила все те случаи, когда ей пришлось предстать перед Николо в неглиже, и она залилась румянцем. Кира же вспомнила свои подозрения насчет ориентации Николо и удовлетворенно улыбнулась. Все же правильно она заподозрила в нем натурала. Глаза Николо, когда он видел перед собой обнаженную Лесю, выдавали в нем нормального мужчину. Да здравствует ее собственная проницательность!