Шрифт:
– Мы поймали женщину, которой вы помогли сбежать, – не удержавшись, выпалил сыщик.
– Графиню? Она здесь? Задержана? Нет!
– Разумеется, она задержана. Еще как, – так и сияя от удовольствия, ответил мсье Фльосон. – Au secret, если вы знаете, что это значит. Она находится в отдельной одиночной камере, и никому не позволено с ней ни видеться, ни разговаривать.
– Этого не может быть. Джек… Папиллон, это неправильно. Я прошу, умоляю, настаиваю, попросите вмешаться его светлость.
– Но я не могу, сэр. Вы просите невозможного. Контесса Кастаньето теперь подданная Италии.
– Она англичанка по рождению и просто женщина. Она благородная леди. Так с ней обращаться чудовищно, неслыханно! – выпалил генерал.
– Но эти господа утверждают, что у них есть ордер, что она сама нарушила закон…
– Я не верю этому! – негодующе вскричал генерал. – Я не верю этим людям, кучке идиотов. Я не верю ни единому их слову, даже если они будут клясться.
– Но если у них есть документальные свидетельства, изобличающие бумаги.
– Где? Какие?
– Мсье судья показывал мне записную книжку. – Генерал, проследив за взглядом Джека Папиллона, увидел небольшой carnet, или блокнот, по которому судья многозначительно постучал пальцем.
Потом судья примирительным тоном произнес:
– Нетрудно догадаться, что вы, мсье генерал, возражаете против ареста этой женщины. Это так? Но мы здесь собрались не для того, чтобы искать вам оправдания. Отнюдь. Мы имеем дело с умным, мужественным человеком, джентльменом и офицером высокого ранга, и вы узнаете то, что мы не расскажем никому другому. Во-первых, – продолжил он, поднимая записную книжку. – Вы знаете, что это? Видели раньше?
– Кажется, видел, но не скажу, когда или где.
– Эта вещь принадлежит одному из ваших попутчиков… Итальянцу Рипальди.
– Рипальди? – повторил генерал, не без волнения вспомнив, что видел это имя в полученной графиней телеграмме. – А, я понял.
– Вы слышали о нем? В какой связи? – спросил судья как будто мимоходом, но это была спонтанно возникшая ловушка.
– Я понял, – повторил генерал, не потерявший бдительности, – почему эта книжка мне знакома. Я видел ее в руках человека в зале ожидания. Он что-то писал в ней.
– В самом деле? Похоже, это его любимое занятие. Для него было привычным делом доверять свои мысли дневнику. И он не рассчитывал, что эти записи будет читать кто-то другой. Здесь все: его передвижения, намерения, замыслы, даже потаенные мысли. Эта вещь, которую он наверняка случайно потерял, уличает и его, и его друзей.
– Что вы хотите этим сказать? – торопливо осведомился сэр Чарльз.
– Только то, что на этих записях основывается большая часть наших подозрений против графини. Они странным образом, но убедительно подтверждают наши соображения.
– Я могу взглянуть? – пренебрежительно недоверчивым тоном спросил генерал.
– Здесь на итальянском. Вы читаете на этом языке? Если нет, я перевел самые важные части. – Судья протянул ему несколько листов.
– Спасибо. Если позволите, я бы хотел видеть оригинал, – и генерал спокойно протянул руку и взял записную книжку.
То, что он прочитал, быстро пройдясь взглядом по страницам, будет изложено в следующей главе. Читатель увидит, что некоторые записи выглядели весьма компрометирующими для его дорогой подруги Сабины Кастаньето.
Глава XVIII
Дневник Рипальди – полное имя владельца «Натале Рипальди» красовалось на внутренней стороне обложки – не представлял собой ничего необычного: невзрачная записная книжка в потертой серо-коричневой тканевой обложке, укрепленные белым металлом углы, замаранные от частого перелистывания разлинованные голубым и красным плотные страницы с загнутыми уголками.
Вначале шли записи о проделанной и предстоящей работе.
«11 января. Зайти в “Кафе ди Рома”. Беппо встретит».
«13 января. Навел справки о М. Л. Последний раз работала моделью в студии С., Палаццо Б.».
«15 января. В Циркуло Бонафиде что-то назревает. Присоединились Лоувайя, Малатеста и англичанин Спрот. Все – известные анархисты».
«20 января. Не забыть заплатить Тратторе. Бестия ждать не станет. Икс тоже давит, и Мариуцция. Положение усложняется».
«23 января. Приказал наблюдать за К. Взять его в обработку? Нет. Большие сомнения насчет его платежеспособности».
«10, 11, 12 февраля. Следил за К., пока ничего».