— Уже уходишь, солнце? — разочарованно спросил Ник, ловко прихватывая пальцами одну из черных лент на рукаве Зарины, когда та проходила мимо, направляясь к выходу.

— Угу.

Окно справа от двери было приоткрыто. Ветер ворвался в него неожиданным вихрем, смел все бумаги со стойки и устремился к застывшей Зарине. Она уже почувствовала, что обонятельный режим вновь активизируется помимо ее желания. В нос тут уже ударил сливовый запах досады Ника, ползающего по полу и собирающего бумаги. Зарина поморщилась. Обонятельный приступ наступил второй раз за утро, и период между активизацией был достаточно маленьким. Нехорошо.

«Что за черт? Только что выдула три стакана лимонной воды, а тут опять атас!»

Внезапно весь заполняющий обоняние девочки аромат эмоций Ника был безжалостно перебит. Новый запах вторгся в пространство Зарины с бешенством насильника, и девочка согнулась пополам, ощущая, как вонь гниющих яблок заполняет горло и легкие и душит ее.

«Какого дьявола?!»

Зарина изо всех сил вцепилась в край стойки, чтобы не рухнуть на пол. Она во все глаза уставилась в окно, пытаясь узреть, откуда идет этот адский запах. У нее внутри словно перекатывалось с полсотни гниющих яблок, а она все никак не могла понять, что за эмоция скрывается за этой вонью и что за человек может распространять такую гадость.

Ее взгляд уперся в стену дома через дорогу. Рядом с вывеской «Электрорай» зарябило пространство. Зарина забыла о рвотных позывах и напряженно прищурилась. Казалось, что на той стороне дороги располагалась водная поверхность, которую баламутил кто-то невидимый. Через мгновение вывеску уже нельзя было прочесть, потому что участок перед ней вдруг начал разрываться, как будто старую простыню рвали на тряпки. Несколько дыр с ошметками пространства вновь зарябили, и Зарина увидела в их нутре черно-багровую смесь, в которой плавали красноватые частички, похожие на эритроциты. Девочка подалась вперед, практически уткнувшись в стекло носом. Приоткрытое окно от давления со скрипом закрылось.

Между тем пространство с непонятной смесью расширялось, и чем больше оно становилось, тем сильнее чувствовалась вонь гнилых яблок. Через секунду Зарина поняла, что черное и багровое эритроцитное месиво на самом деле фон и внутри дыры по нему что-то ползет. Коричневое и большое. Из дыры посыпались частички-эритроциты.

— Ты это видишь? — спокойным тоном поинтересовалась Зарина.

— А? Что? — Ник бухнул на стойку стопку собранных бумаг и встал рядом с девочкой. — Кстати, спасибо, что закрыла окно. Ветер с утра просто…

— Видишь это? — Зарина ткнула пальцем в стекло.

Ник непонимающе уставился на ее палец. Через мгновение лицо его просветлело.

— Окна не помыты? Ну, извиняй, солнце. Займусь в скором времени. Только не надо из-за моей неряшливости губить нашу любовь! Я не переживу, если ты больше не придешь!

Зарина покосилась на парня.

— А больше ничего не видишь?

Ник страдальчески закатил глаза.

— Солнце ясное, я обожаю шарады, но в твоем исполнении они меня просто добивают!

Зарина поперхнулась. Яблочная гниль внезапно исчезла, освобождая место карамельному возмущению Ника вперемешку с абрикосовым отчаянием и коричной жгучей симпатией. От резкого перехода Зарина дернулась и отвернулась к окну, чтобы не блевануть здесь же, на ботинки Ника. Ее глаза метнулись к вывеске, и она отчужденно прочитала «Электрорай». Разрыв пространства исчез так же быстро, как и появился, вместе с существом, источающим невыносимую вонь.

Бум! Второй обонятельный уровень вырубился, и теперь Зарина могла ощущать лишь едва различимый запах пластика.

— Ты в порядке? — заботливо спросил Ник, кладя руку на плечо девочки. Зарина скинула его руку и одарила парня мрачным взглядом. Ник поежился, но храбро продолжил удерживать на лице ласковую улыбку. — Случилось что, солнце?

— Видимо, глюки, — буркнула Зарина, выпрямляясь.

— Снова сегодня бессонницей мучилась?

Зарина скривилась и взялась за ручку двери.

— У меня всегда бессонница.

Она шагнула на улицу, не ответив на прощание Ника. Вывеска на другой стороне висела как ни в чем не бывало. Девочка окинула подозрительным взглядом весь ряд магазинчиков и пешеходов, спешащих кто куда. Никакой паники. Никаких криков. Похоже, честь узреть дыру в пространстве удостоилась только Зарина Эштель.

«Здравствуй, мама, я шизофреник», — мысленно проворчала девочка и неспешно двинулась в сторону школы № 15.

В сопровождающие Зарине досталась высокая стройная женщина по фамилии Лучникова. Ее манера вышагивать, приподнимая колени чуть выше нормы, и суетливые жестикуляции руками придавали ей сходство с цаплей, беспрестанно машущей крыльями. В обществе преподавательницы географии Зарина откровенно заскучала, но послушно следовала за ней к своему классу. В обещание, данное брату и тете, входил не очень привлекательный пункт, звучащий как «будь паинькой». Волей-неволей приходилось придерживаться и этого пункта. По крайней мере, еще некоторое время.