Слава богу, пронесло, а вот папа вполне на это способен, если узнает, что я тут сижу наедине с Расселом.

– Извини! С моим семейством нам не будет покоя. – Я провожу рукой по непокорным кудрям.

– Ничего страшного, я все понимаю. – Рассел играет моими волосами. Берет локон, распрямляет его, а потом отпускает, чтобы он снова завился.

– Не волосы, а кошмар, – жалуюсь я.

– А мне нравятся, – признается Рассел. – Я люблю тебя, Элли. – Он глядит на меня, на лице его играет улыбка. – Ой, чуть не забыл! У меня для тебя подарок.

Он шарит в кармане и вынимает оттуда небольшой круглый сверток в розовой бумаге. Я сразу же подумала про кольцо. А потом усомнилась. Нет, не глупи, Элли, кольцо – это чересчур восхитительно и романтично, а ты встречаешься с Расселом не так уж давно, тем более что сегодня не день твоего рождения и даже не Рождество. Наверное, это какой-то милый пустячок – шоколадка в форме сердечка, значок с надписью «Я тебя люблю» или талисман в виде медвежонка. Но я попала пальцем в небо. В свертке действительно лежало кольцо, красивое, изящное серебряное кольцо с сердечком.

– Ах, Рассел! – только и смогла я произнести, поскольку слова застряли в горле.

– Надень.

На какой палец примерить кольцо? Оно выглядит таким малюсеньким – может, на мизинец? И потом, если даже оно налезет на безымянный, Рассел может подумать, что я воспринимаю все чересчур серьезно и веду себя так, будто мы с ним обручились.

– Сам его мне надень, – предлагаю я.

Рассел потянулся ко мне и надел кольцо прямо на безымянный палец.

Я растаяла. И поклялась никогда не снимать кольцо. Но теперь, сдвинув его поближе к суставу, вижу, что кожа под ним стала грязно-зеленой.

– Ой, мамочки, придется тебе тоже отрезать палец, – шутит Надин, голос у нее мягкий и вкрадчивый.

– Ладно, плевать, пусть оно ничего не стоит. Все равно это колечко мне дороже всего на свете, потому что это подарок Рассела, – произношу я твердо.

И это действительно так – но куда приятнее было бы, если бы Рассел взял свои сбережения, отправился в ювелирный магазин и выбрал кольцо – специально для меня. Но если он отодрал его от обложки детского комикса – это совсем другое дело.

– Ну и отлично, – говорит Надин. – Ладно, давай я тебе дальше расскажу про этого парня. А вот и Магда. Значит, я расскажу вам обеим…

Но тут Надин запинается, и мы обе изумленно смотрим на Магду.

Глаза у нее покраснели и почти приблизились к цвету волос. По щекам градом катятся слезы.

Магда никогда не плачет. Это у меня вечно глаза на мокром месте. И не только когда мне грустно. Я часто пускаю слезу, когда смотрю видео. Могу всплакнуть даже над мультиком. Только подумаю, как слониха Джамбо и слоненок Дамбо в отчаянии переплетают хоботы, и глаза у меня начинает щипать.

Еще я плачу от испуга. Помню, в начальной школе рыдала навзрыд, когда на меня кричала учительница. Теперь стараюсь по пустякам не распускать нюни, но до сих пор не переношу, когда на меня орут.

Я ужасно сентиментальная, и меня до слез умиляет всякая трогательная чепуха: котята, младенцы или мальчики, солирующие в хоре. Надин подсмеивается над моей дуростью. Сама она на дух не переносит пушистиков. Но под настроение тоже не прочь пореветь. После разрыва с Лиамом она рыдала часами. Заводила песни о несчастной любви, лежала на кровати в своей черной комнате, и из глаз у нее били фонтаны слез.

Но Магда всегда была живой и жизнерадостной. Она вообще не из породы нытиков. Во всяком случае, она не допустит, чтобы потекла тушь. Магда красится каждый день, даже в школу (хотя нам это и не разрешается). Она из тех девчонок, которые не перестанут прихорашиваться, даже если объявят пожарную тревогу, завоют сирены, а двери будут лизать языки пламени.

Но сегодня на лице Магды нет ни грамма косметики и, похоже, она даже не расчесала свои малиновые кудри.

Я мигом забываю про Рассела и кольцо.

Надин забывает о своем супермене.

Мы бросаемся к Магде. Я обнимаю ее за талию. Надин нежно гладит по спине:

– Что с тобой, Магда?

– Ну же, Магда, не молчи.

– Я ее убила! – рыдает Магда. Она кладет взъерошенную голову мне на плечо и всхлипывает.

Мы с Надин разеваем рты и странно переглядываемся.

– Кого ты убила, Магда? – лепечет Надин.

Надин постоянно грозится кого-то убить. Главным образом, своих сородичей. Чаще всего потенциальной жертвой становится младшая сестра Наташа, но когда Надин овладевает настроение серийного убийцы, она бормочет угрозы в адрес мамы, папы, бабушки и даже тетушек. А вот Магда никогда не отличалась склонностью к убийствам.