Повисшее в малой гостиной неловкое молчание первой нарушила Кейтлин, накладывая салат себе на тарелочку с большого блюда.

– Похоже, нам с тобой, Стайни, придется потесниться, – обратилась она ко мне. – Потому как единственная возможность разместить в доме твою подопечную – это перенести в мои и твои апартаменты сокровищницу либо библиотеку Ушедших.

– А может, и то и другое? – чуть поразмыслив, предложил я и развил свою мысль, увидев недоуменный взгляд Кейтлин: – Оставить во всех четырех апартаментах по одной свободной комнате… Чтобы, когда заявится Мэджери, и у нее имелось отдельное жилище.

– Да ничего, Стайни, она с комфортом разместится и в моих апартаментах, – немедленно заверила меня невеста.

– Если все так сложно, то я вполне могу обойтись и без отдельной комнаты, – робко вмешалась в наш разговор до сей поры помалкивавшая Энжель.

– Это как так? – не поняла Кейтлин, переведя на нее взгляд.

– Ну, меня можно поселить у Кэрридана, – чуть смущенно пояснила Энжель, потупившись, и поведала заметно тише, явственно покраснев: – Мне же не привыкать с ним одну комнату делить.

Над столом сгустилась зловещая тишина… Ровно такая же, какая воцаряется в преддверии неистовой бури, разрушающей целые города…

Хорошо я вышел из ступора раньше, чем гроза разразилась и сузившая глазки демоница перешла к тотальному уничтожению всего и всея, а в первую очередь меня.

– Одну минутку, Кейтлин! – проникновенно попросил я, вложив в голос всю убедительность, какую только смог выдать. Всю душу, можно сказать, в единственный возглас вложил…

И это сработало! Демоница так и замерла с остекленевшими глазами! Ну и прежде чем она опомнилась, я подскочил со стула, цапнул за руку свою подопечную и стремительно выволок ее в коридор. Где, плотно прикрыв за собой дверь, сердито прошипел:

– Энжель, ты смерти моей хочешь?

– Нет, – отрицательно помотала она головой, удивленно смотря на меня.

– Тогда что ты творишь? Выкладывая моей невесте такое?!

– Но, Кэрридан, ведь честность и откровенность – это залог хороших отношений, – осторожно произнесла златовласка и рассудительно заметила: – Тем более что рано или поздно твоя невеста все равно бы обо всем узнала. Обязательно найдутся какие-нибудь доброхоты, которые с удовольствием просветят ее о том, как мы путешествовали… Вот я и сочла, что лучше нам сделать это самим, чтобы потом не попасть в куда более неприятную ситуацию.

– Вообще-то ты права, на лжи и обмане хороших отношений не построить, – почесав в затылке и малость поразмыслив, вынужден был согласиться я с доводами девушки. Ведь совершенно правильные вещи говорит эта наивная простота.

– Да и все равно лгать у меня не получается, – повесив голову, извиняющимся тоном сообщила златовласка. – Потому я даже при желании вряд ли смогу помочь тебе в каком-либо обмане.

– Неумение лгать – это достоинство, а отнюдь не недостаток, – успокоил я ее и, изрядно поостыв после таких откровений, строго спросил еще на всякий случай: – Но, надеюсь, ты не будешь рассказывать Кейтлин хотя бы о том, как я с удовольствием пялился на твою обнаженную грудь?

– Нет, – густо покраснела Энжель, убедительно добавив: – Ведь об этом знаем только мы вдвоем, а значит, эта тайна никогда не выплывет наружу.

– Ну, будем надеяться, – буркнул я, покосившись на осклабившегося беса, который, не стоит даже сомневаться, с превеликим удовольствием всем обо всем растреплет при первой же возможности. Вздохнув, я открыл дверь и мотнул головой в сторону малой гостиной: – Идем есть.

Успели даже снова усесться на свои места, прежде чем Кейтлин отмерла и, ошеломленно помотав головой, уставилась на нас.

– Твоя минута вышла, Стайни, – тут же прошипела она.

– Да, я заметил, – кивнул я и, посмотрев прямо в источающие молнии нечеловеческие очи Кейтлин, решительно сказал: – Все было не так, как ты подумала. Да, признаю, мое проживание в одной комнате с Энжель имело место быть. Но оно было вызвано исключительно необходимостью присматривать за ней и не подразумевало ничего иного.

– И я вот так запросто должна в это поверить? – с негодованием вопросила явно пребывающая на взводе демоница.

– От меня же ты требуешь верить тебе на слово, – пожав плечами, заметил я.

Кейтлин явственно смешалась. Не найдя, очевидно, чем оспорить мое заявление. Пусть и довольно наглое.

«Да, Энж умница. Правильную мысль до меня донесла. Честность и откровенность в общении с близким человеком действительно решают…» – не мог не сделать я надлежащего вывода.

Бес, правда, отнесся ко всему этому весьма скептически, насмешливо заметив:

«Главное, успеть эту самую откровенную честность до демоницы донести! До того как!»