Между тем русские эскадры направились к острову Парос. Остров был взят, и в порту Ауза начали создавать базу. Как следует из доклада Г.А. Спиридова, «…на берегу поставили 3 батареи в 8, 9 и 10 орудий, на двух островах, лежащих в бухте, устроили пороховой погреб и адмиралтейство, на берегу — две киленбалки: одна для больших, другая для маленьких судов, сигнальную мачту, обширные магазины, прядильню, лазарет, дом начальствующих лиц и церковь. Одним словом, полное обзаведение». Г.А. Спиридов докладывал А.Г. Орлову: «Кто не самовидец, едва ли поверить мог бы о нашем в Аузе адмиралтействе, где флот с греческими судами до 100 судов и каждое какое-нибудь требует поправление». Г.А. Спиридов считал, что Ауза, хотя «…порт для военного многого числа кораблей и маловат», но занимает важное стратегическое положение: «Когда оные по миру острова за нами останутся — кроме Паросу рядом лежащие мелкие острова, то… затворят через наших крейсеров… Константинополю… в-ход неприятельских военных кораблей и с их турецкими грузами судов. Так как между обоеми частями света… страдают обе сии стороны и Константинополь… нашими военными предприятиями… мы имеем теперь надежное военное сборное место — остров Парос и порт Аузу… и весьма сие место нужное».

Высоко оценивая стратегическое положение острова Парос, Г.А. Спиридов считал, что«…ежели англичанам или французам сей остров с портом Ауза… продать, то б хотя и имеют они у себя в Мидитерании [7] свои порты не один миллион червонных с радостью дали б, но слава Государыни состоит в том, чтоб сохранить остров после мира и через то владеть Архипелагским княжеством от Негромонта до Анталии». Оценку Г. А, Спиридова доложили императрице, «…и увидя в ней поддержание своих мыслей, Екатерина II приказала внести в проект мирных условий с Турцией… требование уступки одного из занятых нами Архипелагских островов».

Так возникло намерение Екатерины II владеть островом в Средиземном море. Увы, осуществиться этой идее было не суждено. Главным посредником в мирных переговорах с Турцией был прусский король Фридрих II. Запугивая вмешательством Австрии и средиземноморских держав, он буквально восстал против этого условия. В январе 1771 года Фридрих II писал Екатерине II: «Турки никогда не согласятся, чтобы чужая держава утвердилась в архипелаге, приобретение Россией островов возбудит подозрение и в Вене, как и во всех итальянских государствах. Безуспешно было бы… заставить Австрию переменить свой взгляд на этот предмет».

Екатерина II не хотела расставаться со своей идеей, не выслушав мнения руководителя флота в архипелаге. При рассмотрении мирных условий договора с Турцией в созванном ею Совете в Петербург был вызван А.Г. Орлов. На заседании Совета, состоявшемся 14 мая 1771 года, неожиданно для императрицы А.Г. Орлов энергично возразил против включения в мирные условия требования уступить России острова в архипелаге. Он уверял, что из-за этого война с Турцией продолжится, и «…Россия будет вовлечена в новые распри с христианскими государствами…»

В конечном итоге 10 июля 1774 года при подписании Кучук-Кайнарджикского мирного договора взамен приобретения обширных территорий на Черноморском побережье и других уступок со стороны Турции Россия согласилась вернуть Османской империи все острова архипелага. В 1774 году русские эскадры покинули Средиземное море.

Прошло немногим более тридцати лет, и Восточное Средиземноморье вновь расцветилось Андреевскими флагами. Во время очередной русско-турецкой войны 1806–1812 годов в Эгейское море пришла эскадра адмирала Д.Н. Сенявина. Вновь большинство островов архипелага перешло в руки греческих повстанцев и вновь жители восставших островов обратились к России с просьбой принять их в состав Российской империи.

Русский десант овладел островом Тендос, лежащим всего в 15 милях от Дарданелл, и приступил к блокаде пролива. В двух последовавших сраженьях — Дарданелльском и Афонском — турецкий флот вновь был практически полностью уничтожен. «Таким образом, при появлении флота архипелаг сделался достоянием России и флаг наш не с кровопролитием и смертью, но с радостью и благославлением от жителей встречен был… И не только в архипелаге, но и на всем пространстве от Египта до Венеции развевался Российский флаг».

Прошло еще почти сто лет и в 1907 году об островах в Эгейском море, некогда фактически принадлежавших России, вспомнил морской министр адмирал И.М. Диков. После заключения с Японией Портсмутского мирного договора встал вопрос о территориях, приобретенных Россией на Корейском полуострове еще до русско-японской войны 1904–1905 гг. Среди них были и принадлежавшие морскому ведомству. Министерство иностранных дел считало, что от территорий следует отказаться. Иную позицию занимал морской министр адмирал И.М. Диков. Он писал министру иностранных дел: «При этом не могу не вспомнить, что несколько десятков лет тому назад таким же образом мы покинули земельный участок в бухте на о. Парос, который во время минувшей войны и теперь был бы для нас весьма полезен».

Последнее упоминание о некогда принадлежавшем России острове Парос содержится и в воспоминаниях советского контр-адмирала, а в прошлом лейтенанта Императорского флота В.А. Белли. В своих воспоминаниях о плавании в 1911 году на «Авроре»» он пишет, что крейсер посетил остров Парос. «Город Парос — совсем небольшой… был совершенно неинтересен. Единственной его достопримечательностью были остатки русских казарм времен адмирала Д.Н. Сенявина и 2-й Архипелагской экспедиции русского флота».

На этом можно и закончить рассказ об одном из островов Греческого архипелага в Эгейском море, некогда принадлежавших России.