Ассоциативная связь между женской девственностью и чем-то хорошим и чистым настолько глубоко укоренилась в умах, что мы едва ли задумываемся о том, действительно ли между этими понятиями существует какая-то связь. Мы полагаем, что так повелось издревле, но на самом деле идея «чистой» христианской невинности возникла сравнительно недавно. Большинство ученых, изучающих Библию, согласны с тем, что идеология священной девственности Богородицы относится к более поздним постулатам Церкви и не находит подтверждения в исходных текстах Нового Завета, которые предполагают, что у Марии было несколько детей. Представление о девственности Марии, которого мы придерживаемся, на самом деле было закреплено через пять веков после событий, описанных в Новом Завете, — в 451 г. н. э. на Вселенском соборе в Халкидоне [16].

Сохранилось мало сведений о том, как вагина изображалась и воспринималась в Темные века [10] , а то немногое, что сохранилось, исходит из медицинских текстов. Но, несмотря на убеждения священнослужителей, в первые полторы тысячи лет нашей эры на Западе по-прежнему считалось, что во время секса с целью зачатия ребенка женщины нуждаются в сексуальном удовлетворении. На протяжении 15 столетий считалось, что сексуальные расстройства вызывают у женщин болезни и душевные страдания. Еще в эпоху Гиппократа для лечения пациенток врачи практиковали массаж гениталий или поручали эту терапию акушерке. Практика назначать лечебный массаж наружных половых органов с последующим оргазмом в качестве средства от «истерии» сохранялась в Англии до эпохи Тюдоров и Стюартов.

Как уже отмечалось, Гален, взгляды которого вновь стали популярны в Средние века, считал, что модель женских половых органов — это «вывернутая наизнанку» модель гениталий мужчины. Древние греки придерживались мнения, что женщины выбрасывают сперму, которая способствует зачатию. И так как считалось, что матка перемещается по телу, они полагали, что женщины, не получающие сексуальной разрядки, рискуют пострадать от не вышедшей наружу спермы, которая разлагает их тела изнутри и посылает «вредные испарения» в мозг [17].

Итак, в Средние века положительное отношение соседствовало с официальным осуждением вагины. В позднее Средневековье к ней обратились и фольклор, и литература, например Джеффри Чосер с его рассказом батской ткачихи и рассказом мельника из поэмы «Кентерберийские рассказы», написанной в конце XIV в. [18].

Но эта эпоха, несмотря на идеалы рыцарской любви, породила также и новые способы порабощения вагины. Например, пояс верности был изобретен в начале Средневековья и использовался вплоть до XIV в. И это было отнюдь не изящное изделие, а фактически металлический замок, запирающий тело. Две полосы железа обвивали бедра той, на кого надевался пояс верности, а третья полоса проходила между ног. Муж женщины, отправляясь в путешествие или на войну, запирал этот кусок железа, а заодно и вагину своей жены на замок, а клюя забирал с собой. Такое устройство не только не давало заниматься сексом, но и затрудняло гигиену, а также приводило к появлению ссадин, поэтому правильнее всего рассматривать его как домашнее орудие пытки.

В XIV–XV вв. по Европе прокатилась волна «охоты на ведьм». Ее целью стала женская сексуальность. Инквизиторы и односельчане часто объявляли «ведьмами» тех женщин, которые считались слишком сексуальными или слишком свободными. И пытки, которым их подвергали, тоже были направлены против их сексуальности. Существовало пыточное устройство «груша страданий», которое использовалось для истязания жертв обоих полов. Это был предмет грушевидной формы, сделанный из железа, который во время пыток, когда палач закручивал винт, расширялся внутри жертвы. Если пытали мужчин, устройство вводилось им в рот. Но, когда его использовали для пыток женщин, обвиненных в колдовстве или вызывании аборта, его вводили в вагину.

В XV-ХVII вв. в Европе вагина стала объектом поисков «колдовских отметок», или «дьявольских знаков». Кроме того, инквизиторы уродовали вагины женщин, которых подозревали в еретичестве.

В эпоху Возрождения наступил расцвет в изучении анатомии, и это привело к тому, что был заново открыт клитор. В этот период считалось, что женщины сексуально неисчерпаемы, и женская сексуальность рассматривалась как более мощная, по сравнению с мужской. К тому же тогда все еще считалось, что женщины должны достигать оргазма, для того чтобы зачать ребенка.

Доктор Эмма Риз, литературовед из британского Университета Честера, которая писала о вагине в литературе елизаветинской и викторианской эпох, считает, что в елизаветинский период слова «губы» и «половые губы» намеренно обходили молчанием [19]. Она обращает внимание на сходство между двумя предметами из той эпохи — поясом верности и «уздечкой для сварливых женщин» — и утверждает, что в то время словесная и сексуальная распущенность женщин расцени-

вались одинаково. Пояс верности накрепко запирал женские наружные половые органы, принуждая женщин быть сексуально пассивными, или «тихими», и таким же образом было сконструировано устройство «уздечка для сварливых женщин», которое делалось из железа и замыкалось вокруг головы слишком разговорчивой или любящей поспорить женщины, затыкая ей рот [20].

Шекспир, непревзойденный новатор в области языка, придумал множество сленговых названий для вагины — от «черноты» в «Отелло» до «лодки» в «Короле Лире». Доктор Риз рассматривает все упоминаемые у Шекспира вагины. Она приводит цитату из «Тита Андроника»: «ненавистная, темная, пьющая кровь яма». В этой пьесе героиня, Лавиния, изнасилована, и ее насильники вырезали у нее язык. Доктор Риз утверждает, что тут образы губ и половых губ сталкиваются: и рот, и вагина Лавинии были подвергнуты насилию, чтобы подчинить их и заставить замолчать [21].