Нет, снова подумала она. Эви не была неистово красива, как женщины, к которым он привык, ее волосы были не того цвета... плюс неправильный размер груди... Эй. Она нахмурилась. Что же он все-таки увидел в ней?

Она не знала. Но она не упала с дерева уродства, не получила удар каждой веткой, и на том спасибо. Блу почувствовал влечение к ней, и этого было достаточно для того, чтобы он забыл свою довольно сильную неприязнь.

Может… стресс повлиял на него? Он постоянно работал, мало спал.

Если уж на чистоту, у нее возникли проблемы с тем, чтобы быть на одном уровне с ним.

– Обед, - позвал Блу.

Он предложил, что сам будет готовить, а она даже символически не протестовала. Ее кулинарные гений был ограничен до варки супа и разогревания замороженных обедов, иногда передаваемых отцом.

– Сейчас спущусь.
– Она оставила его одного полчаса назад; его вид, готовящего еду, действующего по-домашнему, чуть было не отправил ее в состояние эйфорического шока.

Перевод: она хотела запрыгнуть на него.

В кармане зазвонил телефон, как раз когда Эви добрела до кухни. Она проверила экран, увидела имя Майкла и усмехнулась.

– Привет тебе.

– Привет, Солнышко, - ответил он. Майкл звонил ей раз в день, чтобы проверить.

– Как себя чувствуешь?

– Лучше.

Он больше ничего не говорил, поэтому она сама спросила:

– Что-то случилось?

– Нет. Просто интересно, все ли готово к игре на выставке.

Ложь. Он знал. Он смотрел новости.

– В течение двух дней, как и планировалось. Я закончила приготовления всех деталей к вечеринке после игры.
– К вечеринке, где Блу, вероятно, придется соблазнить Тиффани Стар. Других вариантов нет.

Он всегда делал все необходимое, чтобы получить то, что ему нужно от цели, так что, возможно, прерванный роман был к лучшему. Эви не передумала. Она никогда не будет в порядке, если ее мужчина будет флиртовать, спать с другими женщинами, независимо от причин.

– Хорошо, - сказал Майкл.
– Это очень хорошо.

Блу стоял за столешницей и, не шевелясь, использовал свою силу, чтобы подтолкнуть тарелку спагетти через стол.

– Спасибо, - сказала она одними губами и заставила себя отвернуться от него, прежде чем начала пускать слюни. Мог ли мужчина вообще не носить рубашку?

Она прижималась к его груди, но как-то ей не удалось его коснуться и попробовать на вкус. Плохо Эви!

Теперь всю жизнь жалеть буду.

– Хочу спросить... как ты ладишь с Блу?
– Было что-то странное в отцовском голосе.

– Хорошо, - сказала она, радуясь, что он не мог видеть внезапный цвет ее щек.

– А что?

– Вы двое...

Она подавила стон.

– Сражаемся? Нет.

– Это не то, что я имел в виду.

– Очень плохо, потому что это единственный вопрос, на который я в состоянии ответить.

– Извини, Солнышко, но это важно. Я люблю его, действительно люблю. Но он не для тебя.

– Думаешь, я не знаю? И в любом случае, к чему ты ведешь?
– спросила она.

– Я помню, как ты смотрела на него.

И как же она смотрела на него?

Вот черт. А Блу заметил?

Блу обошел ее, приближаясь и явно заинтересованно рассматривая ее. Он произнес одними губами:

– Что-то случилось?

– Мой отец лезет не в свое, - сказала она, достаточно громко, чтобы двое мужчин услышали.

Блу выпрямился с треском и побледнел, путая ее. Догадался ли он, что она имела в виду? Обиделся ли он из-за отсутствия доверия ее отца?

Мысль о Блу расстроила… огорчила ее.

Майкл вздохнул.

– Хорошо. Пусть идет все своим чередом. Я просто... забочусь о тебе и хочу для тебя лучшего.

– Тогда почему ты навестил меня только семь раз, когда я была за границей?
– Вопрос прозвучал, прежде чем она смогла остановиться, горечь в ее тоне смутила ее.

Он еще раз тяжело вздохнул.

– Твоя мама... ты уверена, что хочешь это услышать?

Здесь замешана мама?

– Да.

– Она угрожала спрятать тебя от меня, а она была достаточно хорошим агентом, и я знал, что она может это сделать. Я принял ту малость, что она дала мне, и ухватился в тот момент, когда ты была уже юридически доступна.