Шрифт:
Учитывая то, как Габриель сжимал и разжимал кулаки, я не была уверена, что стоит ему рассказывать. Почувствовав мое колебание, Габриель взял меня за подбородок и заставил встретиться с его пристальным взглядом.
Я вздохнула, повернулась спиной и приспустила халат.
– Кто-то стрелял в меня сегодня, когда я покидала вечеринку.
– Зачем кому-то стрелять в тебя? – возмутился он, бесцеремонно притягивая меня ближе, чтобы осмотреть заживающую кожу. – Обычных пуль было бы недостаточно, чтобы тебя убить.
– Нет, но до печенок достать – на раз-два, - проворчала я, одергивая одежду на место.
– Я не была полностью честна с тобой относительно некоторых вещей, произошедших в последнее время. Кто-то бродил вокруг моего дома по ночам. Кто-то написал гадости на моей машине оленьей кровью. Они же пытались отравить Фитца антифризом. И затем, очевидно, этот кто-то стрелял в меня сегодня вечером. Снова.
– Почему ты не рассказала мне? – спросил он, обманчиво мягким голосом.
– Джейн, если с тобой что-нибудь случится…
– Я надеялась, что это просто пройдет. Думала, что это может быть какой-нибудь антвампирски настроенный психопат, который хотел заставить меня «поплясать». Но теперь, связав это с поджогом Уолтера, я думаю тот парень, который стрелял в меня первый раз, Бад МакИлрой, пытается напугать меня или закончить работу или еще что-нибудь в этом роде. Понятия не имею, что делать. Я могу пожаловаться человеческим властям? Пойти к Офелии и донести на него…, - тут я заметила, как напряглось лицо Габриеля при упоминании имени Бада.
– Что?
Габриель поморщился.
– Ты не читала свои газеты в последнее время, не так ли?
– Кроме объявлений о вакансиях? Не особо, - согласилась я. – А что?
Он прошествовал на кухню и порылся среди кипы старых выпусков «Хаф-Мун Геральд» в моей корзине для бумаг, пока не нашел то, что хотел. После чего вручил мне раздел новостей.
– «Хаф-Мунский Житель Убит во Время Неудачной Охоты», - прочитала я вслух заголовок на первой полосе, датированной двумя неделями ранее. – Уроженец Хаф-Мун Холлоу, Бад МакИлрой погиб во вторник, когда охотничий лабаз[1], на который он пытался взобраться, обвалился и обрушил за собой тридцатидвухфутовый [~9,75 метра] дуб прямо ему на голову. Коронер, Дон Пердью, определил причину смерти как множественные тупые травмы, включающие сломанный позвоночник, раздробленный череп и обширное внутреннее кровотечение. Пердью добавил, что рядом с упавшим деревом было найдено несколько пустых банок пива. Он также заявил, что потребуется несколько недель для проведения токсикологических тестов на предмет присутствия в организме Бада МакИлроя алкоголя или наркотиков.
Итак, давайте разберемся: человек, который, находясь в состоянии алкогольного опьянения, смертельно ранил меня выстрелом из охотничьей винтовки, погиб в результате какого-то безумного несчастного случая с охотничьим лабазом, будучи слишком пьяным, чтобы влезть на него. Что же тут подозрительного?
– Джейн, Бад МакИлрой не может быть тем, кто стрелял в тебя, и он не мог тебя преследовать. Он мертв вот уже несколько недель.
– Клянусь, я этого не делала, - сказала я, роняя газету.
– Это была не я.
– Конечно, не ты. Деревья могут падать. Мистеру МакИлрою не повезло в это время оказаться под одним из них.
– А тебе это не кажется... удобным? – спросила я.
– Ну, не скажи, – фыркнул он. – Было крайне неудобно сваливать здоровенное дерево на голову этого МакИлроя.
Я, разинув рот, таращилась на него. Солено-сладкий привкус искусственной крови поднялся вверх по пищеводу.
– Ты убил его, - прошептала я.
Габриель просто продолжал сидеть, неподвижный как камень, и, не моргая, сверлить меня взглядом. Оглядываясь назад, могу сказать, что это, вероятно, был его способ сказать: «Ну, дак а то!».
– Скажи что-нибудь! – завопила я.
– Ты не можешь вот так взять и заявить мне, как неудобно было скидывать дерево на голову живому человеку и затем просто замолчать. Пожалуйста, скажи мне… скажи хоть что-нибудь.
– Он причинил тебе боль, - ответил Габриель. Его глаза светились серебром даже при тусклом освещении.
– Он оставил тебя умирать как какое-нибудь животное и просто продолжил жить своей жизнью.
– Он и думал, что я была животным! Как ты мог это сделать? Это было не из-за пропитания или самозащиты.
– Я всхлипнула и отстранилась подальше от него.
– Ты убил его.
– А ты бы позволила ему жить?
– он последовал за мной в гостиную, очевидно раздосадованный тем фактом, что я не оценила того, что в мире вампиров, вероятно, считалось романтическим жестом. – Позволила бы уйти от наказания за то, что он сделал? Позволила бы ему причинить вред другим невинным людям?
– Я не буду притворяться, что опечалена смертью Бада МакИлроя – признала я.
– Часть меня ненавидит его за то, что он со мной сделал. Я рада, что он никогда больше не сможет причинить вред кому-нибудь еще. Но я бы никому не пожелала такой смерти. Это жестоко и порочно, и это ниже тебя, Габриель, и всей той твоей ерунды о «благородных созданиях ночи». Не смей считать, что сделал это ради меня. Ко всему прочему, меня уже подозревают в поджогах других вампиров. Не хватало еще обвинения в убийстве человека на мою голову. Ты хотя бы об этом подумал?