Разгадав маневр Габриеля, Дик начал спорить более громким, более требовательным тоном, ставя под сомнение характер Мисси, ее деловую хватку и сексуальное мастерство. В ответ она кричала, что ей пришлось слишком много что-то там симулировать. Я не расслышала что именно, но думаю, что могла бы догадаться.

– Не уверена, что сейчас подходящее время для непристойных кровопускательных забав, - заметила я, отпихивая руку Габриеля подальше. – И, кроме того… - я мотнула головой в сторону Зеба.
– Он смотрит.

Зеб развеял мои опасения. Его взгляд был намертво приклеен к Дику и Мисси, обнажившими клыки и сыплющими оскорблениями.

– Просто не могу оторваться от самого пугающего, самого скандального разрыва, который я когда-либо видел.

Габриель поднес ко мне запястье.

– Ты получишь часть моей силы. Она тебе пригодится.

– Проблема в том, что именно употребление твоей крови отчасти и привело меня к этим последствиям, - возразила я.

– Не помню, чтобы ты жаловалась, когда умирала на обочине, - разозлился он.
– Или когда мы занимались любовью.

– Что? – воскликнул Зеб.

– Замолкни, Зеб, - шикнула я.

Габриель запустил руки в волосы, став похожим на взлохмаченного Бетховена, что, при других обстоятельствах, выглядело бы забавно.

– Пожалуйста, просто прими мою помощь и прекрати быть такой, такой…

– Такой Джейн? – подсказал Зеб.

– Зеб! – предостерегающе рыкнул Габриель.

– Так, ладно, сдай назад, - велела я, толкая Габриеля в грудь.
– Ты подавляешь меня. Ты никогда не обращаешься ко мне иным, кроме как «слушайся Папочку», тоном, который безумно бесит в тех, к кому испытываешь чувства. Я понятия не имею, как ты ко мне относишься, за исключением того, что тебе нравится видеть меня голой, и у тебя присутствует этот пещерный «должен защитить Джейн» инстинкт. Я же не телепат. - Вообще-то, технически, ты – именно он и есть - проявил инициативу Зеб.

Мы рыкнули на Зеба, обнажив клыки.

– Молчу, молчу! – воскликнул он, вскидывая руки и отступая.

– Я не пишу любовных стихов, - сказал Габриель.
– Не сюсюкаю. Не вешу часами на телефоне, воркуя: «Нет, сначала ты клади трубку». Я был воспитан во времена, когда, имея чувства к какой-нибудь женщине, ты либо предлагаешь ей руку и сердце, либо делаешь ее своей любовницей. Думаю, учитывая обстоятельства, тебе стоит отдать мне должное за то, как далеко я продвинулся.

Проклятье, если в его словах не было смысла. Но мне пришлось бы сдать свой членский билет на принадлежность к женскому полу, если бы я когда-нибудь это признала.

– Ты собираешься заставить меня произнести это, не так ли?

Я вскинула руки.

– Не понимаю о чем ты.

Он вздохнул, коротко нетерпеливо фыркнув.

– Ты мне нравишься. Ты непредсказуема и всегда говоришь то, что думаешь, даже когда этого лучше не делать. Ты влипаешь в передряги, которые Мольеру[7] и не снились.

– Ладно, ладно, значит, я тебе нравлюсь.

– Да, я думаю, мы должны быть особенными друг для друга, - заявил он. Я уставилась на него.
– Я – твой Сир, и мы занимались любовью.

– Я знакома с твоим резюме, - ответила я, утихомиривая его еще одним вороватым взглядом в сторону Зеба. – Сейчас неудачное время для этого.

– Сомневаюсь, что у нас когда-нибудь будет удачное, - пробормотал он, поднося руку к моему рту. – А теперь пей, прежде чем до Мисси дойдет, чем мы тут занимаемся.
– Звук, с которым я присосалась к его запястью, ничем иным, кроме как «чавком» не назовешь. Габриель ойкнул, вызывая у меня невольную улыбку. Странное дело, но я ощутила, как уходят на второй план вопли Мисси и Дика. Габриель вздрогнул, когда я начала пить его кровь большими глотками.

Зеб таращился, придвигаясь все ближе и ближе.

– Это типа как с моряком Попаем[8]? Она съест свой шпинат и обретет силу двадцати щурящихся матросов?

– Как ты прожил так долго, и никто тебя не покалечил? – спросил Габриель, когда я закончила пить. Я вытерла каплю с подбородка и усмехнулась Зебу ярко красным ртом. Он отскочил с нескрываемой брезгливостью.

Габриель протянул вынутый словно из ниоткуда носовой платок и приложил к моем рту.

– Обожаю, когда он это делает, - поделился Зеб, шаря глазами по Гэйбу в поисках скрытых карманов. – И почему мне не дано быть крутым ловкоруким парнем?

– Я смотрю, ты просто фанатеешь от него, не так ли? – заметила я, качая головой.

Сведя большой и указательный пальцы, Зеб смущенно изобразил степень своей увлеченности.

Внезапное снижение уровня шума свидетельствовало о том, что Мисси, наконец, обратила на нас внимание.

– Габриель, я уверена что то, что ты сейчас сделал, может считаться жульничеством, - заметила Мисси, с укором надув губы.

– Не пытайся трактовать мне древние кодексы, - проворчал он.

Мисси проигнорировала холодный тон Габриеля.