Шрифт:
В прихожую вышел Юра.
– Мама, иди спи!.. Не надо с утра скандалить!
Николай ушел в свою комнату и принялся расправлять кровать. Следом зашел улыбающийся Юра – видно, что ему не терпелось чем-то поделиться с братом.
– По ходу, ты прав был насчет Насти! Она уже до этого подходила мосты наладить, а вчера вместе тебя искали – в офис заехали, потом сюда – нормально так поболтали… Что ты молчишь?
– Что сказать? Поздравляю…
– Не с чем еще, но… Она даже извинилась. «Извини, – говорит, – тогда, у подъезда, я не должна была так грубо с тобой»… Я такой: «Нет, это ты меня извини, такого больше не повторится». А сам думаю: «Повторится-повторится!..» – он рассмеялся.
– Юрка, я спать хочу… – Николай тоже улыбнулся, хоть и через силу.
– Да-да, сейчас! Только скажу… Спасибо, брат! Если б не ты – я бы уже задолбал ее своим нытьем! А так… Все, все, спи! Меня уже нет!
Николай какое-то время сидел молча, глядя в одну точку. Беззвучно выругавшись, он снял водолазку и с силой швырнул ее на стул.
Вера сидела в кресле с книгой в руках и прислушивалась к тому, что происходило в соседней комнате. Там было тихо.
Ставицкий, сосредоточенный и потный, держал перед собой руки на уровни груди, ладонями друг другу. Ладони дрожали от напряжения, а между ними в воздухе висел теннисный шарик. Наконец Виктор опустил руки и откинулся на спинку кресла. Тяжело дышит, вытирая пот со лба, и широко улыбается.
Потрясенный Денис какое-то время не мог сказать ни слова.
– А я так смогу?
– Если будешь заниматься… Подними шарик, дай его мне.
Денис нашел теннисный шарик, укатившийся под журнальный столик, и подал отцу. Виктор положил его на столешницу.
– Для начала попробуй сдвинуть с места. Руками не трогай, смотри на него. Главное – очень хотеть, чтобы он покатился…
– Давай лучше повторим, что мне на сцене делать?
Ставицкий приложил палец к губам и указал глазами на дверь. Мальчик в ужасе прикрыл рот рукой, а Вера в соседней комнате, отшвырнув книгу, встала и быстро пошла к ним.
– На какой сцене?!
– Я же просил не мешать, когда мы занимаемся.
– Надеюсь, ты не собираешься взять Дениску на сцену?!
– Почему нет? – Ставицкий улыбнулся. – Он сам хочет. Да, Дениска?
Мальчик, насторожено глядя на мать, коротко кивнул.
– Не смей его в это втягивать!
– Давай не при сыне?
Ставицкий встал, и они прошли в соседнюю комнату.
– Ты слышишь меня? Не смей этого делать!
Виктор закрыл дверь и с интересом повернулся к Вере.
– Давно ты на меня так не смотрела – забыл уже… – после пары секунд молчания он добавил: – Все? Успокоилась?
– Я не пущу… Не позволю!
– Сейчас у меня нет сил с тобой спорить…
Ставицкий пристально посмотрел Вере в глаза… а когда она очнулась на кровати, в одежде, был уже вечер – настенные часы показывали начало девятого…
В зале, как обычно, свободных мест не было. Арбенин стоял в проходе между рядами и держал ближайшую зрительницу за запястье.
– Ой… жжется!..
– Еще чуть-чуть потерпите?
– Все-все, горячо же!
Она выдернула руку и показала зрителям: в том месте, где держал Николай, рука сильно покраснела.
– Ожога не будет, не волнуйтесь… Кто-то еще хочет попробовать?
Рядом поднялась женщина в очках.
– Дайте руку.
И тут женщина начала говорить – сбивчиво, взволнованно:
– Я не об этом… У меня в мозгу опухоль – доброкачественная – врачи говорят, удалять нельзя… Голова все время болит, ночью спать не могу. Можно сделать, чтобы она как-то прошла… рассосалась?
– Пока не знаю, – медленно проговорил Арбенин. – С понедельника начинаю прием по адресу Булавин переулок, дом три. Приходите, постараюсь помочь.
После выступления Николай и доктор Губер, который упаковывает в коробку аппарат для измерения давления, сидели в комнате отдыха.
– Ну вот, совсем другое дело!.. Точно ничего не беспокоит?
Николай, погруженный в свои мысли, отрешенно помотал головой.
В комнату вошел Юра и первым делом спросил у доктора Губера:
– Нормально все?
– Отлично! С таким здоровьем можно в космос лететь!.. Ну, все, до завтра?
Юра вскинул руку в прощальном жесте, Николай не отреагировал.
Когда доктор вышел из комнаты, Юра улыбнулся брату:
– Сегодня не так весело было… Вчера – вообще, конечно!..
– Клоун не в форме, – буркнул Николай.
– Конечно, не в форме! Всю ночь бухать – потом на сцену!
Николай поднял голову, встретился взглядом с братом.
– Как у тебя с Настей? Вечером идете куда-нибудь?