Я покачал головой.

– Их убил сын, Лукас Дрэкмен. Как я вам и говорил, я это видел во сне.

– На втором году обучения в старшей школе, родители отдали Лукаса Дрэкмена в частную военную академию, расположенную в нескольких милях к югу от Мэттона, штат Иллинойс.

– Что за странное название – Мэттон.

– Я не просил Бобби Тамазаки узнать, почему город получил такое название.

– Да. Понятно. Думаю, значения это не имеет.

Мистер Иошиока не заглядывал ни в какие записи, полностью полагаясь на память.

– Юный Лукас Дрэкмен оставался в академии и на лето, приезжал домой только по некоторым праздникам. В ночь, когда убили его родителей, он учился уже на старшем курсе. Располагалась академия в ста девяноста милях от дома Дрэкменов. По прикидкам полиции, такая поездка занимала три с половиной часа. Туда и обратно – семь.

– Может, он нарушал скоростной режим.

– Автомобиля у Лукаса Дрэкмена не было.

– Он мог его украсть.

– На вечерней поверке он находился в своей комнате.

– Может, под одеялом лежал муляж, как в фильмах о побеге из тюрьмы.

Мистер Иошиока махнул рукой, словно отгоняя докучавшую ему муху, хотя, как знать, он мог воспринимать мухой мои бесконечные «может».

– На вечерней поверке он разговаривал с комендантом общежития, лицом к лицу. Потом ему пришлось бы пройти мимо дежурного, чтобы выйти из общежития, а он не проходил. Более того, Лукас Дрэкмен прибыл на завтрак, в форме, в половине восьмого утра.

– Тем не менее у него было девять с половиной часов, – гнул я свое. – Достаточно времени.

– Он жил в одной комнате с двумя курсантами. Оба сказали полиции, что после отбоя они еще долго не ложились спать. Играли в карты при свете фонарика почти до часа ночи. Следовательно, у него оставалось всего шесть с половиной часов на дорогу, которая занимает семь с половиной часов, и убийства.

– Может, эти курсанты солгали. Люди лгут, знаете ли. Они все время лгут, даже с тем, чтобы защитить убийцу.

Мистер Иошиока отпил кофе, явно наслаждаясь его вкусом.

– Просто удивительно, что у девятилетнего мальчика может быть такая подозрительная душа.

– Мне уже почти девять с половиной.

Я посмотрел в кружку. Искаженное отражение части моего лица плавало на поверхности, на меня таращилась горгулья, словно истинную правду обо мне обычное зеркало показать не могло, в отличие от наполовину выпитого из кружки кофе.

– Когда вы сказали, что поверили мне, – в моем голосе слышалась обреченность, – я подумал, что так оно и есть.

Он улыбнулся.

– Я тебе поверил, Иона Керк. По причинам, которые объяснил. И по-прежнему верю, что во сне ты увидел, как все произошло на самом деле.

– Правда?

Он заговорил не сразу, и я догадался, что он, в своей манере, дразнит меня.

– Одного из курсантов, которые жили с ним в одной комнате общежития, звали Феликс Кэссиди.

Феликс Кэссиди. Фиона Кэссиди.

– Откуда такая уверенность, что они – родственники? – спросил я.

– Мистер Ябу Тамазаки – очень дотошный человек. Он расширил рамки своего расследования за пределы морга «Дейли ньюс». Феликс и Фиона Кэссиди – близнецы. Не идентичные, разумеется, а разнояйцевые. Что интересно, они – сироты, так же, как Лукас Дрэкмен.

До этого момента у меня создавалось впечатление, что мистер Иошиока, пусть лицо его и оставалось бесстрастным, мог в любое мгновение улыбнуться, словно ему доставляло удовольствие наблюдать за моей реакцией на его откровения. Но тут я почувствовал, что его настроение – о лице я такого сказать не мог – изменилось, стало более суровым и мрачным.

– Так же как Лукасу Дрэкмену, Феликсу Кэссиди тогда было семнадцать, а сейчас двадцать пять. Двумя годами позже, когда мистеру Кэссиди и его сестре исполнилось по девятнадцать, их родители, которые жили в Индианаполисе и располагали немалым состоянием, умерли во сне, отравившись угарным газом. Какая-то неисправность дымохода.

Он наблюдал за мной, ожидая моей реакции. Учитывая, что мистер Иошиока назвал меня подозрительной душой, я догадался, что он ожидал скептицизма по отношению к причине смерти.

– Это было убийство.

– Странное дело, но полиция изначально не хотела списывать эти смерти на несчастный случай. Может, тебе следует пойти в детективы.

– Нет, я лучше останусь при пианино. Плохиши редко стреляют в пианиста.

– Я рад, что ты не просто на удивление подозрительный молодой человек, но и достаточно осторожный. – Мистер Иошиока поднялся, чтобы взять кофейник. – Тебе долить, Иона Керк?