— Прежде всего ты репортер, и им придется вести себя поосторожнее, поскольку ты не нарушала никаких законов. Надеюсь, это так? Прекрасно четвертая власть все еще терроризирует «лос федералес» в этом городе — о'кей, может, не именно «Ай», но давай сделаем вид. Во-вторых, они уже опросили сотни людей по этому делу, так что ничего особенного. Обычная рутина. Кроме того, они следят за Маршей. А не за тобой.

— Пока что.

— Верно. В-третьих, оскорбись. Ты репортер, вот и спусти на них собак. Переверни все с ног на голову. Задавай вопросы и отвечай, только когда хочешь ответить. Ты не приносила присягу на Библии. Ты не в суде. И в-четвертых, ты написала статью о том, что и когда носить, помнишь? После кино мы поищем, что надеть.

Четыре туза.

Лейси ощутила невероятное облегчение. Спасибо Господу за Брук. Она заставит Мака и ФБР заплатить за то, что мотали ей нервы.

— Посмотрим, как это делает Барбара Стэнвик, — предложила Лейси.

— Что именно?

— Покоряет мир.

Лейси выбрала в видеопрокате пару фильмов Престона Стерджеса. Идеальное противоядие современной американской жизни. В них женщины были не только умнее мужчин, но и вели восхитительные диалоги, а дизайнером костюмов была легендарная Эдит Хед.

Подруги, хихикая, как школьницы, наблюдали, как Барбара Стэнвик менее чем за два часа успевала одурачить, очаровать и завлечь Генри Фонду в «Леди Еве». Как жаль, что в этой жизни успех не зависит от остроумных ответов и изящных платьиц!

Ах, если бы...

Но в этом городе слишком много дурно одетых идиотов, взлетевших на самый верх. Взять того же Крысиного Короля.

Однако в остроумии и умении одеваться есть свои преимущества. Поэтому я без всяких попыток возьму планку ФБР.

Глава 16

Утром благодаря совету Брук пленных не брать Лейси сумела свести свою панику до чего-то напоминающего легкое несварение. Субботняя поездка в офис на беседу с ФБР — не совсем то, к чему она стремилась. Тем не менее Лейси почти убедила себя, что это прекрасная возможность побольше узнать о ФБР, Марше и, возможно, о смерти Энджи.

Кроме того, ужасно хотелось пообщаться с Клодией Дарнелл, новой издательницей «Ай». Лейси слышала немало историй о необыкновенной женщине, купившей газету около трех месяцев назад, но до сих пор только пару раз видела ее в отделе новостей. Она была новым человеком со старыми счетами к ОК, который тридцать лет назад заклеймил ее званием падшей женщины и героини тогдашнего скандала на Капитолийском холме.

Подходя к лифту, Лейси столкнулась с Маком. Сегодня он вырядился в синий костюм, белую сорочку и неяркий полосатый галстук: верные признаки того, как серьезно он воспринимает всю историю.

— Преподнесешь какие-то сюрпризы, Лейси? Идея мне по душе, только при условии, что сами сюрпризы хороши. Или считаешь, твоя упорная скрытность полезна для моего кровяного давления?

— Я собиралась честно рассказать о ФБР, но ты был занят. Пришлось направить их к тебе, — пробормотала Лейси, ощущая неловкость.

— Так я и понял, — кивнул он, явно наслаждаясь ее страданиями. — Я имел в виду не это, когда просил держать меня в курсе, Смитсониан. Впрочем, во всем есть хорошие стороны. Может, согласишься провести некоторое время в окружной тюрьме, только чтобы доказать свою любовь к Первой поправке?

— Эй, не забывай, в ОК существуют законы по защите прессы!

— Но они все-таки могут превратить твою жизнь в ад. Напиши в колонке о тех оранжевых спортивных костюмах, которые тебя заставят носить.

— Ты читаешь мою колонку? Как мило! Похоже, ты очень собой доволен, Мак.

— Совершенно верно, — кивнул он и что-то замурлыкал себе под нос.

На Лейси было темно-синее креповое платье с треугольным вырезом и рукавами три четверти, по моде сорок второго года, которое очень ей шло и позволяло чувствовать себя уверенно. Яркая вышивка с цветочным узором на левом плече и правом бедре выглядела неожиданно и оригинально. Лейси надеялась, что платье ей поможет.

Они поднялись на верхний этаж, в куда более разреженную атмосферу, чем пролетарский дух отдела новостей, где мебель подпирали старые выпуски бюллетеней «Федерал реджистер» и АПБС[32]. Мака и Лейси провели в конференц-зал, устланный кремовыми китайскими коврами по всей длине которого тянулся весьма впечатляющий стол для совещаний в георгианском стиле из вишневого дерева с такими же стульями. Стены мягкого персикового цвета были украшены забранными в рамки первыми страницами «Ай». Адвокат газеты, София Вонг, подтянутая и элегантная в рыжевато-коричневом льняном костюме, была молчаливой и совершенно лишенной чувства юмора. Вонг сидела с двумя агентами ФБР, на шее одного из которых болтался знакомый Лейси уродливый галстук.

Тип из епископского сада.

Лейси первая прервала молчание:

— Агент Торн, полагаю. Вижу, ваш галстук так же плохо сочетается с голубым костюмом, как и с рыжевато-коричневым.

Усы Мака дернулись. Первое предупреждение.

Агент Торн кашлянул. Он удивительно напоминал комика, друга главного героя во второсортной комедии: редеющие, светлые, очень коротко стриженные волосы, бледно-голубые глаза и длинноватый нос. Он казался ужасно серьезным и лишь изредка криво улыбался. Он представил своего спутника. Агент Джосайя Уоткинс был черным, коренастым и таким же мрачным... Все обменялись рукопожатиями и сидели в неловком молчании, пока не открылась дверь и не вплыла Клодия Дарнелл, выглядевшая так, словно для этого случая специально прилетела из Палм-Бич. Взгляды всех присутствующих обратились на нее. Для женщины за пятьдесят выглядела она потрясающе: легкий ровный загар, сверкающие аквамарины глаз и прямые платиновые волосы, уложенные в прическу «паж». Мягкий замшевый костюм цвета сливочного масла облегал заманчивые формы. Клодия Дарнелл была неотразима — настоящая львица, и Лейси отметила мгновенный скачок уровня тестостерона присутствующих на встрече мартовских котов.