Потянувшись, ректор зевнул и, достав из стола пачку бумаги, принялся что-то писать.

***

В коридоре девушку и мага уже поджидали Лия и Гер. Подойдя к ним, Брайас торжественным тоном, чем весьма удивил Эмилию, сообщил:

– Лереина, Гериан. Как я понял, вы уже познакомились с Эмилией. Она прибыла в Университет с очень деликатной просьбой, и Казимир пообещал ей помочь. А пока Эмилия поживет у нас.

– Ух ты! Здорово!- воскликнула Лея.
– Будет с кем поболтать вечером! Не обижайся, Брайас, но ты и Рисса слишком взрослые. Ой, Гер,- девушка всплеснула руками, - мы же опаздываем на основы ясновиденья! То-то влетит нам от Жабессы!

И ребята рванули по коридору к лестнице. Эмилия и маг проводили их взглядом.

– А кто такая Жабесса?- спросила девушка, все еще глядя вслед Лие и Геру.

– Жабесс... то есть Жанесса Взоровна - доцент кафедры Предвиденья на факультете Прорицания,- пояснил маг.

– Должно быть милейшая женщина, раз у нее такое... красивое имя,- усмехнулась Мила.

Брайас только улыбнулся в ответ.

Они молча спускались по лестнице, когда девушка спохватилась:

– Постой! Что за "деликатная просьба"?

– Вернуть тебя домой, неужели забыла?- притворно удивился маг.

– Предлагаешь так им и ответить?

Маг нахмурился:

– Скажешь, что приехала к Казимиру от его старого друга с письмом. Письмо не открывала, поэтому не знаешь, что твой двоюродный, - маг внимательно посмотрел на Эмилию, - нет, лучше троюродный дед написал своему другу. И не уедешь, пока Казимир тебя не отпустит.

– Хм. Неплохо, но почему троюродный?

– Потому что так вероятнее, что у мага может быть потомок, не обладающий Даром.

***

Рисса работала у Элатаров вот уже почти пятнадцать лет и за это время успела натерпеться от своих хозяев всякого, особенно от хозяина. То месяцами его нет, а то неделями на улицу не выгонишь - как засядет в своем кабинете за какой-нибудь книгою, так и не выйдет, пока не одолеет все ее премудрости. А уж книг у него этих - прорва! Почти неделя уходит, чтобы пыль с них стереть да аккуратно по полочкам расставить. Правда Рисса чаще расставляла их по цвету да по крупности, из-за чего хозяин всегда ругался. Теперь сама молодая хозяйка их протирает да расставляет, и то под приглядом хозяина.

А вот уж в ком она души не чаяла, так это в хозяюшке - рыжем солнышке, своей Леечке. Как привез ее хозяин тринадцать лет назад, совсем еще крохой, так и влюбилась она в чудо синеглазое. За нее она и прощает все выходки хозяйские: то зверя какого чудного вызовет, то дом весь какой-то дрянью пропахнет, а то дружки его понаедут взбалмошные. Хуже всех длинноухий и кровосос - как начнут приезд отмечать, так весь дом на ушах стоит, соседи жалуются. Тогда-то Рисса и стала их в таверну выгонять, пусть там гуляют!

Еще одной бедой Риссы была жена хозяина, точней ее отсутствие. Хозяину уже неполные тридцать, а жены как не было, так и нет, и, похоже, не предвидится. После того как пропала та эльфийская, других девушек у него не было. Уж как он в ней души не чаял, наглядеться не мог, и она постоянно на нем висла: как ни зайдешь в комнату, все на шее, все в обнимочку. Однако ж, замуж не звал, и это-то и было Риссе подозрительно: может в той что не так, или та сама не хотела... А может хозяин видел, что у Леи с той не очень ладилось, вот и не звал за себя. Вот с тех-то пор и поселилось в душе Риссы беспокойство: с одной стороны, хорошо бы хозяйка в доме появилась, ей одной с ними двумя не справиться, а с другой - а вдруг придет да не глянется ей ни Лея, ни она сама, что тогда будет?

Потому-то и стало тяжело на сердце у бедной стряпухи, когда вернулся хозяин да не один, а с девицей какой-то. Рисса внимательно ее оглядела, с виду девка как девка: среднего росту, волосы белые, а брови и ресницы черные, и глазища под ними зеленые. А хозяина не боится: на все его колкости своей отвечает, над холодностью и бесстрастием только посмеивается. Сама-то Рисса долго приноравливалась к хозяйскому норову, а этой, кажись, все одно.

***

Милу напрягал оценивающий взгляд пожилой женщины, которую маг представил как "Рисса на которой держится весь дом". И все же девушка улыбнулась и поздоровалась. А когда Брайас сообщил, что она еще и жить у них будет, возможно, целый месяц, женщина слегка нахмурилась, строго поджав губы, и выдавила:

– Что ж, придется поставить на один прибор больше,- и удалилась на кухню.

Комнату Миле пришлось показывать самому магу. Он повел девушку на второй этаж, где располагались личные комнаты хозяев и комнаты для гостей, на первом же этаже была небольшая гостиная, плавно перетекающая в столовую, кухня, лаборатория и библиотека. Из всех гостевых комнат Брайас выбрал самую дальнюю: просто открыл дверь и тут же ушел, не дав девушке даже слова сказать.

Комната понравилась Миле с первого же взгляда: небольшая, но светлая, в кремовых тонах с темно-вишневой резной мебелью и пушистым ковром, на который жалко было наступать, особенно в таких пыльных сапогах. Девушка критически оглядела свою одежду. Мда, неплохо было бы ее почистить, да и ванну принять. Все же три дня в пути свежести вещам не придают.