— И он предложил конкурс, чтобы опознать физиономию Трисонга?

— Он сказал, что очень хочет опубликовать биографию мистера Трисонга. Он сказал, что если он с ним встретится...

Голос в трубке тут же оборвал ее: — Это почти невозможно! Мистер Трисонг сейчас очень-очень занят! — Последовало короткое молчание. — Что он тебе еще говорил?

— Больше ничего такого. Он знает, что фотография была сделана на Диком Острове, что все присутствующие на снимке умерли, кроме, конечно же, мистера Спаркхаммера.

Вновь последовала длинная пауза. Потом: — Очень хорошо, Элис. В целом, ты справилась очень хорошо.

— Я могу отправляться домой? И вы выполните свое обещание?

— Не все сразу, дорогая. Пока что тебе рано уезжать домой. Ты должна вернуться в контору и держать глаза и уши открытыми. Этот Генри Лукас, что ты думаешь о нем?

Элис моментально произнесла холодным тоном: — Я ничего не думаю о нем. Так себе...

— Хм... м. Вот это-то и плохо. Значит так, продолжай так, как и раньше. Завтра я уезжаю, и ты пока что не сможешь связываться со мной. Я сам позвоню тебе. А пока что продолжай встречаться с этим Лукасом. Я чувствую, что здесь нечто большее, чем он сказал тебе...

— И как долго я должна буду... это делать?

— Я тебе дам знать, когда надо будет закончить это дело.

— Мистер Стрэнд. Я сделала все, что могла! Пожалуйста...

— Элис, у меня нет времени выслушивать твои жалобы. Продолжай как и раньше, и все будет хорошо. Это тебе понятно?

— Кажется, да.

— Вот и хорошо. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Герсен стоял у окна своего номера в «Пенумперсе», глядя вниз на старую площадь Тара. Была полночь, площадь была темной и тихой. Свет звезд падал на крыши Понтефракта, бросая черные тени от высоких фронтонов, кривых карнизов и тысяч причудливых труб дымоходов.

Настроение Герсена отражалось в его позе: он был угрюм и чувствовал упадок сил. План провален. А ведь сначала ничто не предвещало поражения. Трисонг, прореагировал так, как он и предполагал. В лице этой девушки — Элис Рок — он заимел канал, ведущий к этому негодяю... Но затем все пошло наперекосяк. Говард Алан Трисонг не захотел встретиться, он не захотел, чтобы была опубликована его биография, он даже не согласился дать интервью!!!

Больше конкурс не мог дать ничего. Утром он назначит мисс Инч ответственной на работы по сворачиванию конкурса... Что еще? Да, Элис осталась его единственный нитью к Трисонгу, но насколько эта связь стала хрупкой и ненадежной, несложно догадаться...

Пока что два вопроса остались без ответа! Почему Трисонг может манипулировать Элис Рок? И почему Трисонг отравил девятерых людей, присутствующих на том банкете?..

Ответы, скорее всего, можно найти на Диком Острове, но Герсен тут же подумал, что эта информация скорее всего окажется старой и бесполезной...

Более интересным вопросом является род занятий Трисонга в настоящее время! И похоже, Элис об этом ничего не знает. Но ведь другого источника информации нет...

Герсен посмотрел поверх крыш. В пивных Старого Города еще горел свет. Он нашел гостиницу, где жила Элис и подумал, что она сейчас вряд ли бодрствует...

Герсен отвернулся от окна и застыл неподвижно. Затем он снял рубашку, надел темно-синюю блузу астронавта, надвинул на лоб мягкую шапочку и двинулся к двери. Звонок коммутатора заставил его повернуться. На мгновение он даже удивился, кто мог беспокоить его в такой поздний час... Экран ожил и на нем возникло бледное лицо Максела Рекроза.

— Мистер Лукас?

— Я слушаю.

Рекроз начал говорить осторожным вялым голосом:

— Информация, которую вы запрашивали — уточнения и так далее — получена, за исключением некоторых моментов.

Макс ел Рекроз говорил с такой тихой сдержанностью, что Герсен начал даже волноваться.

— Надеюсь, я не поднял вас с постели, — наконец-то Рекроз произнес то, что по мнению Герсена должно быть в это время ночи.

— Нет, я как раз собирался уходить.

— Тогда почему бы вам не зайти в контору на несколько минут. Я думаю, что вас должно кое-что заинтересовать...

— Хорошо, зайду.

Офисы «Космополиса» никогда не закрывались. Работа шла круглые сутки, даже в выходные. Высокая стеклянная дверь распахнулась при приближении Герсена, он вошел в фойе, где светящиеся плиты из цветного стекла изображали карту Земли в разных проекциях.

Герсен поднялся на лифте на самый верх Северной Башни и вошел в офис Максела Рекроза, который носил сейчас титул управляющего Смешанными Операциями. Обширная комната, которая отражала привередливую софистику позы Рекроза, была примером возвышенного стиля. Внутренняя комната, следующая за приемной, где Рекроз проводил почти весь свой рабочий день, представляла собой непроходимые джунгли. На длинном столе возвышались груды книг и периодических изданий, газет, фотоснимков. Здесь же, возле стола, приткнулось и несколько табуреток, на одной из которых находился переносной коммутатор. На дальнем конце стола находился самовар с несколькими чашками [4] , немного ближе — проектор, направленный на стену; статуя обнаженной женщины девяти футов высотой, чрево которой открывалось через каждый час и оттуда выскакивала птичка, кричащая «ку-ку».