Герсен отвернулся от коммутатора. Говард Трисонг родился деревенским мальчиком в одном из наиболее спокойных уголков Ойкумены. Герсен решил после скорых размышлений, что этот факт не имеет существенного значения.

Он вновь повернулся к коммутатору и связался с номером четыреста сорок два в гостинице «Святая Дайармида». Элис должна была вернуться в свой номер примерно в это время.

Его расчеты оправдались. Он услышал, как открывается дверь, потом шаги Элис, когда она шла по комнате. Несколько минут она ходила взад и вперед по комнате, потом села в кресло.

Она сидела минут пять, размышляя. Потом он услышал ее голос, говоривший решительно и твердо:

— Это Элис Рок.

Минутная пауза. Затем Говард Трисонг ответил скрипуче и резко:

— Да, Элис, Я слушаю тебя. Что ты смогла сделать?

— Все, что было возможно.

— Меня удовлетворяет только достигнутое.

— Где мой отец? Если верить газете, то он мертв.

— Не спрашивай меня. Докладывай.

— Я могу сообщить только то, что вы уже знаете. Мистер Лукас снова говорил мне, что он хочет взять у вас интервью.

Голос стал еще более резким:

— Он знает, что у тебя есть контакт со мной?

— Конечно, нет. Он такой же бездушный, как и вы. Он хочет опубликовать вашу биографию или вашу автобиографию, чтобы иметь возможность увеличить до ста миллионов тираж своего журнала.

— Он считает меня альтруистом?

— Сомневаюсь в этом, но я просто сообщаю его слова. Поступайте так, как считаете нужным.

— Это точно.

Элис помолчала, потом спросила:

— Конкурс завершен. Я выполнила условия нашего соглашения. Мой отец действительно мертв?

Голос Трисонга, снова изменившийся, стал еще более грубым, резкость еще более заметна:

— Теперь ты знаешь мое имя.

— Да.

— И ты знаешь, кто я.

— Я слышала о вас.

— Может быть, ты догадалась о моих планах?

— Вы планировали стать Триединым в Институции.

В голос Трисонга вернулась скрипучесть:

— Этот план был расстроен. Кто был Бенджамин Рок? Что он значит? Естественно, он мертв, и почему я должен беспокоить себя этим? План разрушили журналисты и их конкурсы.

— Значит, его нет в живых?

— Кого? Рока? Как может быть иначе?

— Вы уверяли меня в другом.

Раздражающий смех.

— Люди верят в то, во что хотят верить.

— Мы с вами в расчете.

— Иди своей дорогой. Ты разрушительно красива. Ты внесла разногласия в цвета моей души. Красный пылает страстью, Синий чувствует меланхолию, Зеленый вызывает у меня боль. Но ничего не выйдет: я оскорблен и страдаю. Нет времени, к тому же ты замарала себя — переспала с журналистом. Допускаю, что по моему приказу, но все равно мне неприятно.

— Мне вынесен жалкий приговор, — колко сказала Элис.

Когда Трисонг ответил, голос его был суровый и сердитый:

— Я уезжаю. Вега не принесла мне удачи, да и никогда не приносила. Я ранен и испытываю боль, но вскоре я поправлю свои дела — и тогда!.. Моя боль возместится тысячекратно.

— Что с вами случилось? — Элис говорила с неподдельным интересом.

— Мы встретили засаду. Демон в образе человека выскочил из дома Двиддиона и прострелил мне ногу.

— Я думаю, вам следовало ожидать подобной вещи.

Трисонг, казалось, не заметил замечания. Снова короткая пауза, потом он заговорил новым голосом, умным и притягивающим:

— Конкурс «Экстанта» заканчивается завтра?

— Нет, сегодня.

— Так и нет победителя?

— Да.

— Тогда выслушай инструкции: больше не звони мне.

— Я свободна от вас. Оставьте ваши инструкции при себе.

Трисонг игнорировал то, что его прервали.

— Продолжай, как и раньше...

Но тут связь прервалась.

В полдень Элис вернулась в контору, она выглядела бледной и усталой.

— Надеюсь, вы чувствуете себя лучше? — спросил Герсен.

— Да, спасибо, — она прошла к своему столу и села. Она переоделась в серо-зеленое платье с кружевным белым воротничком, ее рыжие волосы были в легком беспорядке, напоминали какой-то экзотический цветок, подумал Герсен. Она заметила его внимание и быстро взглянула на него.

— Что я должна делать?

— В общем-то, работы нет. Конкурс завершен. События развивались крайне интересно, как вы думаете?

— Да, это так.

— Все-таки, это не более, чем ограниченный успех. Трисонгу не удалось возглавить Институцию. Но с другой стороны, он жив и его карьера продолжается. Ваш отец умер, это ваша личная трагедия. Если вы знали, что Спаркхаммер был Трисонгом, то вы не могли рассчитывать ни на что другое.