— Приветствую тебя, прекрасный кавалер,— произнесла девушка.— Титулы в краях ваших вельми странны, еще странней, мне чудится, чем одеянья на плечах твоих!

Ши оглядел свой вполне приличный костюм в тонкую полоску:

— То же самое я мог бы сказать о головном уборе сэра Рида. Что вы тут делаете в таком наряде, зачем вы меня сюда затащили и где мы вообще находимся?

— Вы по-прежнему демонстрируете не имеющую никакого отношения к истинной науке наклонность запутывать мысль, смешивая в одну кучу совершенно различные категории информации. Умоляю вас позволить мне привести в порядок мысли и данные... Кхе-гм. Насколько я понимаю, вы все-таки применили разработанное мною заклинание против Долона и таким образом перенеслись в нашу... гм... отправную точку? Честно говоря, мне не совсем ясно, как вам удалось переправить и юную леди...

— Я держал ее за руку. Вообще-то мы уже женаты.

— Примите мои самые искренние поздравления. Надеюсь, что ваш союз будет счастливым и... э-э... плодотворным. Ваше исчезновение, как вы помните, было связано с уничтожением Ордена Чародеев, и в результате я оказался перед проблемой, решение которой по-прежнему выходило за рамки моих возможностей. А именно — трансформировать в реальную личность подобие человеческого существа, изготовленное из снега.— Он кивнул в сторону Флоримели, которая глядела на него с полным обожанием,— Следовательно, мне...

— Доктор, а стула у вас тут не найдется? — встрял Полячек.

— Вацлав, вы расстраиваете ход моих рассуждений еще сильнее, чем Гарольд. Сядьте, ради бога, на пол и позвольте мне продолжить. На чем я остановился? Ах да, проанализировав доступные мне данные, я не без удовлетворения отметил, что в Царстве Фей присутствует мысленная структурная модель еще одного мира, расположение пространственно-временного вектора коего давало возможность перенестись в него посредством все тех же формально-логических методов. А именно мира «Неистового Роланда» Ариосто.

— А почему это оказалось так просто? — поинтересовался Ши.

— Кхе-гм. Это я и собирался объяснить. Лудовико Ариосто — итальянский поэт, который написал «Неистового Роланда» в тот период, который мы именуем началом шестнадцатого столетия. Именно эта работа, как полагают, и была тем отправным источником, из коего Спенсер — автор, весьма склонный к подражанию,— черпал идеи, воплотившиеся впоследствии в «Царице Фей». Поскольку оба эти мира базируются практически на одной и той же структурной модели, нетрудно понять, что перенестись из одного в другой — задача не из сложных. Я чувствовал твердое убеждение, что встречу здесь достаточное количество опытных волшебников-профессионалов... Вацлав, по-моему, вы не следите за моими рассуждениями.

— Не-а,— отозвался Полячек с пола.— И мисс... леди Флоримель то есть, по-моему, тоже.

— А ей это необязательно. Специально для вас, Вацлав, я дополнительно раскрою, что совпадение мысленных структурных моделей, как это и произошло в рассматриваемом случае, позволяет достаточно легко перекинуть соединительный мостик между двумя мирами и преодолеть его транспортом под названием «формальная логика» с вполне оправданной уверенностью в достижении желаемого места назначения.

Полячек похлопал себя по карманам:

— Ни у кого не найдется сигареты? Раз вы так говорите, док, я верю, но я так и не уловил, зачем вам понадобилось вызывать Гарольда и почему мы приземлились в том кабаке.

Чалмерс вновь принялся суетливо и неловко перебирать бумаги.

— Процесс сопровождался... гм... определенными непредви-денностями. Их я могу охарактеризовать... только выстроив все по порядку, если позволите. Дабы сразу определиться: мы находимся в замке ведущего чародея из «Неистового Роланда» — Атланта де Карены, на Пиренеях, возле границы Франции с Ис-

панией. Специально для вас, Вацлав, мне следовало бы оговориться, что все эти названия никоим образом не отражают те понятия, которые мы привыкли обозначать этими словами... ну, скажем так, в Гарейденском институте,

— Все это замечательно, только зачем было меня-то сюда выдергивать? — спросил Ши.— Могли бы, по крайней мере, спросить для начала.

— Гарольд, вы наверняка сознаете, что формальная логика не такая примитивная вещь, с которой можно обращаться как с телефоном. Дело в том, что непредвиденности, на кои я только что ссылался, оказались столь угрожающими, что у меня попросту не оставалось другого выхода. Хотя, конечно, я могу и ошибаться. Работать с Атлантом весьма, весьма интересно. Я получил уникальную возможность внести значительные коррективы во многие принципы волшебства в свете некоторых законов, которым оно тут подчиняется. Однако я чувствую, что определенным образом обязан и присутствующей здесь юной леди.— Он указал на Флоримель и тут же покраснел, когда Ши с Полячеком хихикнули.— Э-э, так вот — Атлант весьма расположен к сотрудничеству, но меня теперь, к счастью, не настолько впечатляет любезность колдунов, как прежде. Не то чтобы он не способен совершить что-либо ради Флоримели, но все эти люди — ко всему прочему мусульмане, у которых... как бы это выразиться... несколько своеобразные нормы морали.

Я пришел к мысли, переросшей в твердое убеждение, что мне необходимо обеспечить Флоримель дополнительной защитой. Дела обстоят или, вернее, обстояли до того, как я взял на себя, возможно, и не совсем оправданную смелость... э-э... транспортировать вас сюда, так что я оказался практически единственной преградой между ней и нашим, как я всерьез опасаюсь, далеко уже не благожелательным хозяином.

— Ничего не понимаю,— сказал Ши.— Почему бы вам еще куда-нибудь ее не переправить?

— Но куда, Гарольд, голубчик вы мой? В этом-то вся и загвоздка! Возвращение в наш собственный мир наверняка обернулось бы потерей юной леди, поскольку сама она волшебного происхождения, а в структурной модели его нет условий для волшебного. Так что этот вариант пришлось признать неприемлемым — по крайней мере до тех пор, пока она окончательно не станет человеком. Можно было бы, конечно, переправиться в какой-нибудь из миров Данте, но я далеко не уверен, что атмосфера того же «Ада» окажется благоприятной для персоны, изготовленной из снега. Кроме того, Атлант — чрезвычайно компетентный чародей, которому вполне под силу как последовать за ней туда, куда она направится, так и воспрепятствовать ее отправке.