Чем дальше, чем больше он входил в раж. Энсы с трудом прятали гримасы отвращения. И только одна Иарра, помня, как аккуратно и скромно вела себя за столом Таша, понимала, что Римуш просто-напросто издевается.

Непонятно было, чего он хочет этим добиться, но к третьей перемене блюд ощущение общего страха немного утихло и на смену ему пришла растерянность. Этот человек восстал против богов, определивших каждому его место под солнцем в соответствии с рождением и судьбой. Он овладел силами, которых боялись даже Высшие, силами волшебников Эссарда и применил эти силы, чтобы разрушить саму природу; он убил и пленил множество людей, стоящих по праву настолько же выше него самого, насколько небо богов выше земной пыли. Никто не знал, на что еще он способен, и слухи обрастали домыслами, как шар перекати-поля обрастает мусором и сухой травой, достигая по-настоящему огромных размеров. Но сейчас перед ними сидел обыкновенный Бездомный, каких всегда было полно на улицах и рынках Арша. Их услуги обходились в мелкую монету, а жизнь и вовсе ничего не стоила. Толку в них было не больше, чем в рабах. Бояться такого было немыслимо.

И все же они боялись. Кроме самого Римуша, за столами мало кто ел, блюда уносили почти нетронутыми. Когда подошло время серьезных разговоров, гости и хозяева позабыли не то, что о еде – о дыхании.

Энса Амурата взяла самое трудное на себя.

– Скажи нам, Римуш, чего вы хотите?

Тот отозвался сразу:

– А вы?

Амурата переглянулась с другими энсами.

– Мы хотим прежде всего освободить наших людей. Хотим, чтобы в Арш вернулся мир.

– Чтобы все было, как раньше? – уточнил Римуш.

Энс Семум согнул в руках серебряную ложку. Инсина открыла рот, но не произнесла ни звука.

– Мы понимаем, что как раньше уже не будет, – сказала Амурата.

Это было произнесено. Энса признала победу Бездомных. Позже, когда сила будет на их стороне, энсы скажут, что говорила она не от имени Палаты, что у нее не было такого права. Но все, кто был в эти дни в Арше, будут знать, что это ложь.

– Чего же вы хотите, Римуш? Богатства? Ведь вы захватили все, что было в Среднем городе, разве не так?

– Захватили, – с удовольствием подтвердил Бездомный. – Там было много!

– Чего же еще вам надо?

Римуш улыбался. Он с самого начала выглядел очень довольным, а теперь и вовсе расцвел. Первым не выдержал Семум.

– Говори! – рявкнул он.

Видно было, что у энса на языке вертятся самые грубые из словечек, применявшихся обычно к Бездомным, и что он удерживает их из последних сил. Ложка в его толстых пальцах была уже вся перекручена.

Римуш ответил ему радостным оскалом. Зубы у него были в полном порядке, и лицо, если бы не эта издевательски-веселая гримаса, казалось вполне привлекательным. Если, конечно, такое можно сказать о Бездомным.

– Мы хотим все, что есть у вас, – сообщил он.

Семум задохнулся и стал раздуваться, как будто в него кузнечными мехами накачивали воздух. Даже Амурата растерянно приоткрыла рот.

Первой нашлась Инсина:

– У нас не так много есть, как ты думаешь, – поспешно сказала она. – Вы почти все уже забрали. Остались какие-то мелочи и наши дома, но…

Римуш беззаботно рассмеялся, но Иарра, на секунду поймав его взгляд, не увидела в нем никакого веселья. Ташин брат вел игру, и каждый его ход был просчитан. Кто там называл Бездомных тупыми животными?

– Нам не надо ваших домов, Высшие. Оставьте их себе. Мы хотим вашей свободы.

Ненадолго повисла такая тишина, что слышно было муху, с жужжанием бившуюся под потолком в поисках выхода. Энс Семум, цветом похожий на вареного рака и задыхающийся, завязал ложку узлом. Амурата негромко ответила:

– Вы – не рабы. Разве вы и так не свободны делать, что пожелаете?

– Я мебельщик, – сказал Римуш. – Я хочу открыть собственный магазин. Купить дом в Среднем городе. Взять себе жену… – он подумал и вдруг указал пальцем на Иарру: – вот ее!

– Что?! – Иарра не поняла, сколько голосов выдохнули это одновременно с нею. Она вскочила, не зная, запустить в него чем-нибудь тяжелым или прыгнуть через стол и попытаться задушить.

– Да как ты смеешь! – взвизгнула ее мать.

Дочь Амураты, девица с большими бархатным глазами и острым язычком, хихикнула и тут же притворилась, что на нее просто напал кашель. Иарра решила, что убьет ее следующей.

– Ты получишь все, кроме девушки, – твердо сказала Амурата. – Об этом даже не думай.

Чувствуя, что на нее смотрят буквально все, Иарра разжала кулаки и села обратно. Римуш встретился с ней взглядом и вдруг примирительно улыбнулся:

– Не бойся, балла. Я и не думал, – глаза у него были серыми и очень серьезными. Он снова обратился к энсам: – Я глупый Бездомный, не могу толком объяснить. Мы такие же люди, как вы, и хотим делать все, что можете вы. Мы не хотим быть богатыми и не работать… кое-кто хочет, но не я. Но теперь мы сами будем решать, чем нам заниматься. Не будет такого дела, которое нам нельзя. Мы будем владеть землей. Покупать себе дома, какие захотим. У нас будут лавки, и фабрики, и скот. Мы сами будем устанавливать цену своим товарам, сами распоряжаться всем. Вы не сможете больше нам указывать. Это наши условия, если хотите получить обратно ваших людей. А девушку я сам себе найду.