Иное дело – Самурхиль. Не считая матери, Иарра была единственной наследницей своего деда. В другое время энсы уже заявились бы к ней с официальным визитом. Теперь все перемешалось, Палата временно не проводила заседаний, и судьба умершей для Высшего сословия единственной наследницы одного из них была наименьшей из забот высокородных энсов. Когда-нибудь они примут решение, а пока, деточка – так сказала Магана, держа ее за обе руки, плача и улыбаясь, – почему бы тебе вернуться домой?

Домой. Какое прекрасное слово! Иарра даже зажмурилась. Бессмертные и демоны, эссардцы, энсы, Имир и даже Римуш пусть остаются и делают, что хотят. Все, чего она хочет, о чем мечтает – вернуться в свой дом, в дом деда. Закрыться в родных стенах и снова стать собой. Тогда она справится с чем угодно.

– Ты вернешься, деточка? – спросила Магана.

– Да, – радостно выдохнула Иарра, – Да, конечно, вернусь! Послушай, меня держат под стражей, поэтому ты не говори пока никому…

– Под стражей! – ахнула Магана. – Как они посмели?! А ты…

– Не беспокойся об этом, я убегу сегодня ночью. Ждите меня и готовьтесь запереть все двери. Кто у нас остался из стражи?

– Гештан, Тирикан, Аракх и Фраваш, – перечислила управляющая. – Остальные ушли, а Симуги…

– Я знаю.

– Я отправлю их встретить тебя с носилками. Какое же счастье, деточка, что ты возвращаешься! Наконец-то все вернется на место!

Магана осунулась и посерела лицом, как будто последние месяцы в доме новой энсы Самурхиль состарили ее сильнее, чем долгие годы под властью энса Адая. Но сейчас ее глаза лучились, а по щекам текли слезы радости. Иарра обняла ее.

– Я тоже хочу, чтобы все вернулось! О Двое, Магана, ты даже не представляешь, как я этого хочу! Хватит, не плачь. И не встречайте меня, я доберусь сама. Не спрашивай больше ни о чем, ступай домой. Я тоже очень, очень счастлива вернуться!

Но Магана покачала головой, вытирая слезы:

– Нельзя ходить ночью одной, деточка. Разве ты не знаешь, что может случиться?

– Все, что угодно может случиться сейчас в Арше. Я это знаю, но со мной ничего не будет. Не тревожься за меня, Магана. Я знаю, что делаю.

– И энса, твоя мать, не хотела ничего слышать, пока Видах… пока она этого не увидела. А как увидела, собралась за час и уехала, ничего не взяла. Боги прокляли нас, деточка, поверь старухе Магане! Не ходи ночью!

– При чем тут Видах? – вот уж по кому она не скучала нисколько! – Объясни толком, что случилось. Почему мать вдруг решила уехать?

Как оказалось, этот вопрос ей следовало задать в первую очередь. Магана поведала, понизив голос до шепота и опасливо косясь на закрытую дверь, о странной болезни, распространившейся в городе, поражающей людей всех сословий, от малых детей до глубоких стариков. Болезни, от которой не знали лекарства врачи, как не знали они способа сделать Бессмертного обратно человеком. Потому что зараженные болезнью превращались в Бессмертных и оставались такими два, три, иногда четыре дня, а потом исчезали и никто не знал, куда они делись.

Слухи распространялись быстрее самой болезни, Иарра была чуть ли не единственной в городе, кто ничего не знал. Поначалу во всем винили эссардцев – мол, бессмертие заразно, чужаки привезли эту болезнь с собой. Но потом пронесся слух о привидениях…

– О ком? – прошептала Иарра.

– Привидениях, – повторила Магана. – Не смотри так, деточка, все правда. Все, кто стал Бессмертным, перед этим видели привидение. Видах тоже…

Иарра не глядя опустилась на стул – у нее закружилась голова. Только что надеялась и радовалась, и вот… Взгляд застилали древние полустершиеся буквы. Все правда. Все, до самого последнего слова!

«Элетия!»

«Чего ты от меня ждешь? – отозвалась та. – Ты знаешь то же, что знаю я. В точности, как он рассказывал. Это все уже было в древности. Хладные демоны вернулись, а Имир… Имира нет».

Иарра из всех сил боролась с тошнотой, едва слыша повесть о злоключениях несчастного Видаха. Голос управляющей дрожал:

– Прибежал белый, как мел, весь трясся. Я своими ушами слышала его слова – белая дева, просвечивает, как стекло… Мы было решили, что это спьяну, да только он к обеду замолчал и больше не говорил ни слова, не узнавал никого. Энса, как поняла, какие дела, схватила мальчика и велела запрягать. А позавчера Видах ушел. Утром встали, его нет. Я еще думала, деточка, звать тебя или не звать, может быть, здесь оно тебе и безопасней, не тронут они тебя среди своих-то. Ты уж смотри сама, деточка. Нам-то с тобой не так страшно будет!

С ней им будет не страшно! Иарра не знала, смеяться или плакать от такого безрассудного доверия. Как будто у нее есть, что противопоставить хладным демонам, как будто она не бессильна со всем своим знанием, со всей своей магией, как будто она не беспомощнее малого ребенка!

Но хуже всего – Магана была права, хоть и не догадывалась, в чем. Иарре было, что противопоставить хладным демонам. Только из-за своего упрямства она не сделала этого давным-давно. Все теперешние смерти – на ее совести.