Принципиально! Хотя он не прочь пообщаться. Прошлое вспомнить. Только у меня от одного его вида отвращение к горлу поднимается, как будто таракана раздавил.

Так у вас есть еще вопросы?

— Как будто все выяснил, — вздохнул майор Усольцев. — О нашем разговоре, пожалуйста, никому ни слова.

— Ну, вот и славно, а то мне еще нужно молочка прикупить. Моя старуха меня уже давно ждет, а я здесь кукую. Ну, желаю здравствовать.

Слегка кивнув, Громов поднялся и, прихватив сумку, лежащую рядом, направился в сторону продуктового магазина.

Усольцев подождал, пока Громов не скроется за углом, после чего вытащил миниатюрный мобильник и, набрав несколько цифр, произнес:

— Не отпускайте его ни на минуту и докладывайте обо всех передвижениях.

Мне представляется, что он не так прост, как хочет казаться. Объект подготовлен, будьте осторожны.

В ответ раздался задорный, почти мальчишеский голос:

— Сделаем все в лучшем виде, товарищ майор!

Круглов Владимир Андреевич оказался полной противоположностью Громова.

Он имел академическую внешность — седенькую бородку и длинные, чуть спутанные волосы. Взгляд глубокий, проникновенный. В глазах светился интеллект, и было очевидно, что прежде, чем нажить седые волосы, он сумел покорить не один научный Эверест.

Спина чуть согнута — сразу видно, что половину жизни просидел над составлением научных проектов. И каждый, кто сталкивался с ним взглядом, невольно пропитывался уважением к столь солидному представителю отечественной науки.

Держался Круглов подобающе — был предупредителен и вежлив и даже к семнадцатилетним продавщицам обращался исключительно в уважительной форме.

Трудно было представить, что именно этот человек едва ли не половину жизни «кумовал» в колониях, где матерная брань так же органична, как казенные улыбки на официальных приемах.

Круглова майор перехватил в тихом скверике, где тот шел под руку с очаровательной спутницей младше себя лет на тридцать пять.

Со стороны могло показаться, что мудрый профессор высказывает справедливые замечания по предоставленной диссертации или делится с молодой коллегой впечатлениями о последнем зарубежном симпозиуме.

Но Усольцеву было известно, что женщина, вышагивающая рядом с ним, работает в соседнем винном магазине и что у нее не всегда хватает воли отказать в ухаживании постоянным клиентам.

Владимир Андреевич что-то томно шептал ей в крохотное ушко. И чуткие направленные микрофоны, способные улавливать даже стариковское придыхание, свидетельствовали о том, что кавалер беззастенчиво распространялся о позах, в которых желал бы овладеть своей возлюбленной. Девушка, похоже, принимала его слова с невероятной серьезностью, не пожелав даже улыбнуться. А Круглов, заливаясь курским соловьем, не сразу рассмотрел подошедшего сбоку Усольцева.

Взгляды их на секунду встретились, но Владимиру Андреевичу достаточно было лишь мгновения, чтобы погасить озорноватый блеск в глазах и приобрести утраченную степенность.

— Владимир Андреевич? — спросил Усольцев, виновато улыбнувшись даме.

— Чем могу быть полезен? — сдержанно осведомился Круглов.

«А вот подбородок дрогнул, — не без удовлетворения подумал Усольцев, — а вы оказывается, господин Круглов, далеко не железный человек».

— У меня к вам… как это поточнее выразиться… приватный разговор.

— Приватный? — недоуменно посмотрел Круглов на Усольцева.

Майор невольно улыбнулся — похоже, что в академических стенах это слово не очень популярно.

— В общем, я хотел бы поговорить с вами наедине.

— Надежда Сергеевна, — солидно обратился Круглов к своей спутнице, — я вам непременно позвоню, скажем, завтра. Кажется, у меня есть то, что вы ищете.

Усольцев едва не расхохотался, когда девушка, мгновенно приняв предложенную игру, отозвалась томным голосом профессиональной склочницы:

— Непременно, Владимир Андреевич, — и, слегка поигрывая широкими бедрами, устремилась по аллее.

— Вы из конторы? — стараясь оставаться равнодушным, спросил Круглов.

— С чего вы взяли?

— Держитесь как-то по-особенному.

— Боюсь, что я вас разочарую. Я вовсе не из конторы. — От майора не ускользнуло промелькнувшее в темно-серых глазах облегчение. — Я из Отдела по борьбе с организованной преступностью.

— Вот как… — Голос Круглова сделался добрее. Было заметно, что он хотел расположить к себе своего нежданного собеседника. — Чем я могу вам помочь… так сказать, родным органам?