Похоже, мне вежливо намекнули, что в моем случае усилия результата не оправдывают.

– Не враг? Скажи еще, что ты мне помочь пришел!

– Да. Я пришел...

– Так и уйдешь!
– я набрал воздуха, и обвиняюще возвестил: - Ты меня убить пытался, труп ходячий.

Ха. И зачем я об этом напомнил?

– Смерть - это всего лишь конец страданий. В ней нет ничего страшного, - тихий голос звучал плавно и отстраненно. Он убаюкивал, заставляя вслушиваться в невидимую мелодию, погружаясь в нее глубже и глубже...
– Она дает свободу... Она дает право закончить этот бесконечный кошмар. Мне больно видеть чужие страдания.

Я спохватился, что зачарованно слушаю. Так, не нравится мне эта тема разговора.

– Тебе не может быть больно. Умертвия не чувствуют эмоций.

– О, я бы хотел, - от непонятной ярости, с которой Град произнес эти слова, я поежился и сделал шаг назад.
– Ничего не чувствовать.

– И с чего ты решил, что можешь решать за других - что им кошмар, а что нет?

– Я...
– умертвие оборвал сам себя, и как-то жалобно спросил: - Най... Лоза, неужели ты ни разу не жалел о том, что родился? Или... выжил?

Тысячу раз. Но это просто потому, что я такой неудачник и никчемное существо. А вот умертвие в депрессии - новое слово в современной науке. И что там Ильда говорила про неведомую опасность Града? Боялась, что он будет ходить по стране и уговаривать народ на суицид? И не факт, что не получится - это только у меня иммунитет. Мне по жизни хочется пойти и повеситься, но я не иду, потому что лень и страшно.

– А твое какое дело?

– Я прошу прощения. Я... наговорил лишнего, - Град наконец повернулся ко мне. Летняя рубашка смотрелась далеко не по погоде, по бледному до синевы лицу стекали струйки воды, превращающиеся в лед, светлые волосы смерзлись в сосульки, но умертвие, казалось, все это совсем не волновало. Он выглядел куда хуже, чем во время нашей последней встречи. Нет, не то что хуже - хотя я был уверен, что Град устроил себе жесткую голодовку - а гораздо менее человеком. Волосы и кожа словно выцвели, почти сравнявшись по цвету, и на бледном лице еще сильнее выделялись ярко-голубые глаза с расширенными зрачками. Сейчас нежить уже невозможно было спутать с живым.
– Я извиняюсь. Я ошибся. Я не видел другого выхода.

– Кх... Ты пытался меня убить, и теперь уверяешь, что ошибся? Не быть тебе целителем, - резюмировал я, а потом сообразил, что брякнул.

Град печально усмехнулся.

– Действительно, не быть... Если бы ты попал в руки к Капле, она забрала бы твою кровь и глаза и вылепила себе нового слугу, - внезапно уже куда более деловым тоном сказал мертвяк с многолетним стажем.
– В воде много силы, но кровь сильнее.

Ага. У вас, оживленцы, конкуренция.

– Да вы все из одной компании, - вполголоса буркнул я. Упоминание глаз почему-то добило окончательно.

Град провел ладонью по лицу, стирая корочку льда, и так же буднично произнес.

– Я предлагаю тебе уйти со мной.

– Чего?

– Капля будет преследовать тебя и колдуна, пока не схватит. Идем со мной, и она тебя не достанет.

Не послышалось. Ну-ну. На том свете - точно не дотянется.

Умертвие молчал и ждал, и от его немигающего взгляда мне становилось все больше и больше не по себе. Мне хотелось плюнуть и согласиться. Вот просто плюнуть на все и сказать "ага, пошли". Мне надоело бороться, мне надоело убегать, мне надоело бояться, мне надоело решать, мне так надоело ошибаться...

– Я... не настаиваю, - торопливо произнес Град, словно досадуя на что-то.
– Это должен быть твой выбор. Подумай.

"Лоза, ты - размазня, - проникновенно объявил инстинкт самосохранения голосом Эжена.
– Это нежить тянет с тебя жизнь и волю к жизни, и ей только и нужно, чтобы ты сдался добровольно. Живо взял себя в руки, тряпка!"

Бр-р-р-р... Эжен, заткнись, а?

– Но ответь сейчас.

Я в отчаянии уставился на умертвие, полностью запутавшись в том, что ему, собственно, надо.

Жить хотелось.

– Я, пожалуй, откажусь. У меня пока еще тут дела, и люди, которых нельзя бросать...

У меня есть родители, в конце концов. Братишки и сестренки. Друзья. Дэн Рола вон в неволе томится, ему бы с Градом пообщаться. Мой опекун, которому я не смотря ни на что благодарен, и даже Эжен...

– Кому ты обязан? Друидам?
– мертвяк скривился, и с отвращением выплюнул: - Колдуну?

Обязан... кому? Он что, издевается?

– В определенной степени, - осторожно ответил я.

– Хорошо...
– Града отчетливо перекорежило.
– Колдун будет жить... Хотя... хотя вряд ли этого достоин...

О, Вечное проклятие моей кармы. Я что, только что спас жизнь черному магу? Вот за каким Лесом, а? И что за счеты у нежити к своему неудавшемуся обеду?

Лоза, не важно. С какой радости эта нежить отпускает свой обед по твоей... просьбе, что ли?

– Но Капля не будет так милосердна. Она не оставит вас в покое.

– Может быть, меня оставишь в покое ТЫ?