– Но я же не могу оставить тебя здесь.

– Почему? Можете! Мои родители разрешают мне уходить до нашей стороны Оксфорд-стрит, – ответила я, а затем выложила свою козырную карту. – Кроме того, все это случилось не по вашей вине, а по моей, это я вела себя как глупая утка.

– Здесь ты права.

Уйдет эта змея когда-нибудь или нет? Уилл же в опасности!

– Ну, ладно, – сказала мисс Шарпи. – Я вернусь в музей, попробую найти кого-нибудь из рабочих, чтобы тот пришел сюда с тележкой.

– Да, так, наверное, будет лучше всего, – согласилась я. – Я буду ждать вас на этом самом месте.

Но как только мисс Шарпи скрылась из вида, я вскочила на ноги (с ними, разумеется, все было в порядке) и бросилась, как сумасшедшая, в аллею, куда затащил Уилла Мрачный Краб.

У входа в аллею уже дежурил Бейзил Уайтинг.

– Оставайтесь здесь! – шепнула я ему. Не хватало еще приплетать к проблемам Уилла этих чокнутых из ордена Черного Солнца! Уайтинг коротко кивнул и застыл на месте, а я проскочила мимо него.

Сначала узкая, мощенная кирпичом аллея показалась мне пустой, но потом я рассмотрела вдали Краба – он стоял, прижимая Уилла к двери в стенной нише и покачивая головой.

Стараясь не шуметь, я подобралась к большой куче мусора, спряталась за ней и навострила уши.

– Ты же не бегаешь от меня, а, малыш Уилли? – услышала я голос Краба.

– Н-нет, конечно, нет. Просто был очень занят, вот и все.

Тут слева от меня послышалось громкое хлюпанье носом. Сопляк, не иначе.

– Занят своей новой работой, да? – сказал Мрачный Краб. – И так занят на службе у этих слюнтяев, что даже забросил свое старое ремесло?

Прежде чем Уилл успел ответить, Краб скрутил в кулаке воротник его куртки так, что мой связной задохнулся.

– Эти твои слюнтяи, между прочим, навели меня на одно славное дельце. Во всем городе люди достают сейчас из тайников свое золотишко, чтобы с его помощью защитить себя от мумий. Ха! Слышишь, малыш Уилли, сейчас просто невпроворот работы для мастера с такими пальчиками, как у тебя.

– У меня сейчас другая работа, Краб, и с меня ее достаточно.

– Это плохо, это очень плохо, Уилли, потому что мне сейчас позарез нужна каждая пара рук, особенно таких, как твои.

– Прости, Краб.

Мрачный Краб с такой силой приложил Уилла спиной к двери, что я услышала, как ударилась о дерево его голова.

– Это не тот ответ, который мне нужен, малыш Уилли. Я даю тебе еще пару дней подумать, а потом ты дашь мне правильный ответ, иначе тебе не поздоровится.

С этими словами Краб сунул свои руки в карманы и отправился восвояси, прошел мимо кучи мусора. Я скорчилась, надеясь затеряться среди ботвы, гнилой репы и золы.

Итак, Краб заставляет Уилла вернуться к занятию воровством. Вот, значит, почему Уилл все время переодевается и то и дело тревожно осматривается по сторонам. Вовсе не от полиции он скрывается, а от Мрачного Краба!

Я выпрямилась, хотела подойти поговорить с Уиллом, но он был уже далеко, у противоположного выхода из аллеи.

И, что еще хуже, с другого конца аллеи раздался истошный вопль мисс Шарпи:

– Теодосия!

Гром и молния! Я рванула назад, на главную улицу, стараясь как можно убедительнее прихрамывать. К счастью, когда я выскочила из аллеи, моя гувернантка смотрела в другую сторону.

– Я здесь, мисс Шарпи, – произнесла я.

Она обернулась, посмотрела и осуждающим тоном заметила:

– Ты ходишь.

– Да. Разве это не замечательно? Похоже, я только подвернула ногу, а не растянула связки.

Судя по ее лицу, мисс Шарпи не вполне разделяла со мной эту радость. Пожалуй, была скорее разочарована, не увидев, как я катаюсь от боли.

– Дольдж сказал, что придет, как только освободится, но я вижу, что нам нет никакой необходимости дожидаться его. Пойдем.

Она повернулась ко мне спиной и пошла к музею быстрым шагом, ни разу не обернувшись, чтобы взглянуть на меня.

Но я на всякий случай всю дорогу добросовестно прихрамывала.

Остаток дня мы занимались арифметикой. Я ненавижу арифметику, но не потому, что считаю ее трудной. На самом деле это очень простая наука. Однако все мои гувернантки заставляли меня решать чертову прорву арифметических задачек – говорили, что это нужно для практики. Можно подумать, что от урока к уроку цифры меняют свое значение!

Но дважды два всегда будет четыре, хоть вчера, хоть завтра. Тоска! А сейчас мне тем более было не до арифметики, я думала только о том, как бы поскорее встретиться с Уиллом. Хотелось бы надеяться, что они с Сопляком уже вернулись к музею и ждут, когда я передам им свое сообщение.