Волков обрадовался. Хоть одна точка опоры у него была – он был бухгалтером в отделе. Кого же он обокрал? Вопрос без ответа.

Олеся, хоть и корреспондент, отличалась страшной неорганизованностью. И вот даже сейчас, поднимаясь в 11 утра к своей подруге с бутылкой молока, чтобы посидеть с малышом, она умудрилась попасть в историю!

Прямо на нее из квартиры 41 выбежал какой-то сумасшедший.

«Проспал на работу, наверное» – подумала Олеся.

Сумасшедший толкнул девушку, бутылка упала, и молоко потекло по ступеням.

То ли от своего недосыпа, то ли от грубости сумасшедшего, который даже не извинился, Олеся вдруг взяла и расплакалась. Она смахнула слезы рукавом пальто, проворчала «дурак», – и стала подниматься дальше. Как вдруг увидела, что дверь квартиры 41 открыта настежь.

«Забыл даже дверь закрыть, совсем уже», – злилась Олеся.

Она решила эту дверь тихонечко закрыть, чтобы не дай Бог этого сумасшедшего не обокрали, пока он там на свою работу бежит. Схватилась за ручку двери и как закричит!

– Ну, так что же вы, Олеся Петровна, в такое неудачное время делали в этом доме? – допрашивал ее Колька, играя в «танки» на телефоне.

– Я же говорю вам! Подруга с 50-ой квартиры попросила меня посидеть с ребенком, я шла к ней! – медленно повторила Олеся.

– А тут он! – помог Колька.

– А тут он! – повторила Олеся.

– И кровь? – недоверчиво спросил Колька

– Кровь, – подтвердила Олеся.

– А за нож-то зачем хватались?

– Да не знаю я! – раздраженно дернулась Олеся.

– Вы что, детективов никогда не смотрели? Неужели не знаете, что на месте преступления трогать ничего нельзя?

– Я и не собиралась! Как-то само случайно получилось. Я просто испугалась очень, не знала, что делаю.

– Угу. Всё ясно. Черт, проиграл. Ну, вы, гражданочка, влипли, конечно, в историю. Придется Вам посидеть немного в следственном изоляторе, подумать, как говорится, о своем поведении, а там посмотрим.

– Как это посмотрим? – негодовала Олеся. – Я же преступника описала! Он же меня толкнул? Молоко разбил! Я-то почему должна сидеть?!

– Давайте, давайте, – торопил Колька, – у меня как раз обед, а после и поговорим, и подумаем.

Он подталкивал непонимающую Олесю к охраннику, открыл перед ними дверь и мягко выпроводил.

– М-да, – проговорил он. – Такое ощущение странное, как будто где-то я такое уже видел.

Из-за страсти к газетам Волкову даже охрана отдавала всю периодическую печать. Он должен был выделять самое главное и пересказывать. Поэтому именно Волков узнал, что сегодня в их городе произошло первое за полсотни лет убийство!

Последнее убийство в их городе было совершенно в 1943 году, когда осмелевшая баба Нюра… Ну, вы помните эту историю.

Волков закричал и закрыл рот руками.

– Что? Что? – переполошились сокамерники. – Что там? Война с японцами? Война?

– Убийство, – прошептал он.

Но и эта новость была как гром среди ясного неба. Тут же начались бурные споры и рассуждения. А Волков мысленно был совсем далеко. Убили Елагину. И убил ее не он.

Олеся не то, что не вспоминала Холмса или там миссис Марпл, она в принципе не способна была мыслить в такой стрессовой ситуации. Она плакала и искренне не понимала, за что судьба так с ней жестока. Что такого она сделала в прошлой жизни?

Из ее описания преступника («кажется черное пальто, и может быть, шапка») было ясно только одно – описания преступника у следствия не было. Колька, может быть, и хотел бы здесь проявить чудеса детективной мысли, но оттолкнуться было не от чего. Нераскрытое преступление портило статистику перед Новым годом, и Геннадий Степанович на планерках усиленно грозился лишить Кольку премии. А тут преступник сам шёл в руки! Ну не виноват же Колька, что странная девушка разгуливает в 11 утра по чужим подъездам и хватает улики!

А в это время покоя не мог найти себе и Волков. Швейная машина методично работала, фартуки шились само собой, а он все думал, думал, и все равно никак не мог в эти свои думы поверить.

«Все из-за меня. Все из-за меня. Сначала вроде бы я убил Елагину и сел. Теперь оказывается, что вовсе не я убил Елагину, а какая-то корреспондентка. И скоро будет суд. Все из-за этих моих странных снов. Это точно. Я не перевернулся на машине и что-то изменилось. Я доехал до адреса, взял туфли и это что-то изменило. Но как? И что я могу сделать? Как опять попасть в этот сон? И не станет ли всё, как было? Ведь я тоже не убивал эту Елагину. И скорее всего, корреспондентка тоже. Был какой-то Егорыч, муж убитой, и он за что-то сидел. Или был связан с преступным миром. И вот кто убил Елагину скорее всего знал Егорыча. Как же мне вернуться в эти сны?»