С этими словами я резко повернулся и вышел прочь.

– К каждому человеку нужен особый подход, – злобно бормотал я на обратном пути в лазарет. – Надо же, какой знаток человеческих душ. До чего все эти монахи скользкие, голыми руками не ухватишь.

– Так или иначе, этот толстяк не мог убить Синглтона, – заметил Марк. – В ту ночь он был в отъезде. И в любом случае, такой низенький жирный боров не сумел бы нанести смертельный удар мечом.

– Но он вполне мог отравить беднягу Уэлплея. Возможно, в монастыре есть кто-то, кто действует с ним заодно.

Оказавшись в своей комнате, мы принялись внимательно изучать принесенную книгу. Слова казначея подтвердились: она не содержала ничего, кроме разрозненных подсчетов и прикидок, сделанных аккуратным круглым почерком брата Эдвига. Судя по изрядно выцветшим чернилам, записи относились к давнему времени. Раздосадованный, я отбросил книгу в угол и потер усталые глаза.

– Возможно, эмиссару Синглтону показалось, что он обнаружил нечто важное, но на самом деле он ошибался? – предположил Марк.

– Вряд ли, – возразил я. – Ведь Элис отчетливо слышала, как он сказал, что эта книга проливает новый свет на финансовые дела монастыря. Она точно запомнила его слова. – Тут я стукнул кулаком по столу и издал сокрушенный вопль. – Господи милостивый, похоже, я совсем утратил рассудок! С чего я решил, что в казначействе хранится всего одна книга в синем переплете? Наверняка там есть какая-то другая, и меня обвели вокруг пальца, как последнего идиота!

– Мы можем отправиться в казначейство прямо сейчас и перевернуть там все вверх дном! – предложил Марк.

– Пожалуй, не стоит. Я слишком устал. Мы займемся этим завтра. А сейчас нам необходимо отдохнуть. Завтра нас ждет тяжелый день. После похорон Синглтона нам надо отправиться в Скарнси, встретиться с мировым судьей Копингером. А еще неплохо бы поговорить с этим безумцем, братом Джеромом. И конечно, выяснить, что скрывается на дне пруда.

Марк издал жалобный стон:

– Вижу, посланникам лорда Кромвеля не приходится отдыхать. Что ж, по крайней мере, мы будем так заняты, что у нас не останется времени предаваться страхам.

– Ты прав. Надеюсь, удача наконец повернется к нам лицом. А сейчас я ложусь спать. Вот только прежде помолюсь Господу, попрошу, чтобы Он помог нам добиться успеха в наших благих начинаниях.

На следующее утро мы проснулись с первыми лучами солнца. Я встал, подошел к окну и поскреб покрывавший его иней. Восходящее солнце бросало розовые лучи на сверкающий снег. Это восхитительная картина не слишком меня порадовала.

– Никаких признаков оттепели, – сообщил я, поворачиваясь к Марку.

Он стоял у огня, без рубашки и с сапогом в руке, и, судя по выражению лица, внимательно к чему-то прислушивался.

– Что это? Какой-то странный звук! – сказал он.

Я ничего не слышу.

– Похоже на шаги. Я точно их слышал.

Нахмурившись, Марк бесшумно подошел к двери и рывком распахнул ее. Однако за дверью никого не оказалось.

Я вновь сел на кровать; за ночь спина моя не отдохнула как следует и сейчас давала о себе знать.

– Марк, тебе померещилось. Этот монастырь действует на тебя не лучшим образом. Давай, одевайся скорее. Вовсе ни к чему расхаживать с голым животом, даже если он у тебя мускулистый и плоский.

– Сэр, говорю вам, я слышал какой-то шорох. Мне показалось, это за дверью.

Мгновение он стоял в нерешительности, а потом бросился к шкафу, предназначенному для хранения одежды. Марк открыл дверцу, но внутри обнаружились лишь пыль да мышиный помет. Глядя на его стройную обнаженную спину, на игравшие под кожей мускулы, я ощутил острый приступ зависти.

– Ты слышал мышиную возню, – заявил я. – Одевайся, не трать даром времени.

Когда мы сидели за завтраком, в кухню вошел аббат, укутанный в меховой плащ и раскрасневшийся от мороза. Его сопровождал доктор Гудхэпс, который с затравленным видом озирался по сторонам; глаза старого законника покраснели и воспалились, а на кончике носа застыла капля.

– Я принес печальную новость, – изрек аббат со своей обычной напыщенностью. – Мы вынуждены отложить обряд погребения эмиссара Синглтона.

– Но почему?

– Служки не в состоянии вырыть достаточно глубокую яму. Земля промерзла и тверда, как железо. К тому же им надо вырыть могилу для бедного Саймона на монастырском кладбище. Сегодня они весь день будут трудиться. А завтра мы предадим земле тела обоих усопших.

– Что ж, они оба безропотно подождут до завтра. Насколько я понял, похороны состоятся одновременно?